Но испугаться я не мог. Ничего не мог почувствовать, превратившись в бездушную куклу!
А значит — эликсир действовал.
Моя рука легла на холодный металл сундука. Сознание, лишённое помех, без усилия проскользнуло внутрь структуры сплава. Я увидел массивные петли, скреплявшие крышку с основанием, их внутреннее строение, похожее на решётку.
И вот сейчас мне уж точно было всё равно на тонкую работу, на незаметность. Нужен был результат.
Я силу в один безжалостный импульс и послал её в металл петель не как убеждение, а как приказ — сломаться!
В висках резко, больно дёрнуло. По спине пробежала знакомая ледяная волна — откат. Магия отвечала мне болью, предупреждая, что следующее такое усилие может стать последним на сегодня.
Но петли с глухим, внутренним хрустом поддались. Металл не согнулся, а треснул, его структура была грубо разорвана изнутри.
Мой голос в следующий миг прозвучал чужим, ровным, безо всякой интонации:
— Ломик.
Зефир, наблюдавший за мной расширенными от напряжения глазами, мгновенно сунул в мою руку короткий, прочный рычаг. Мои движения были медленными, точными, лишёнными всякой суеты. Я вставил ломик в щель у основания крышки, поддел. Металл скрипел, сопротивляясь, но повреждённые петли не могли ему помешать.
Я действовал аккуратно, с невероятным спокойствием, стараясь не задеть хрупкие обсидиановые стержни, всё ещё стоявшие вокруг сундука и удерживавшие барьер.
А затем крышка с тихим скрежетом приподнялась, и я снял её, доломав остатки замка, и отдал Зефиру.
Внутри, на бархатном ложе, лежал Компас.
Это было не просто навигационное устройство. Его корпус был выточен из цельного куска тёмного камня, испещрённого серебряными прожилками, словно бы складывавшимися в карты неизвестных земель и схемы незнакомых созвездий. Стрелка была не железной, а вырезанной из перламутра, мерцавшей собственным, призрачным светом. Внутри, под идеально гладкой поверхностью, медленно перетекали и пульсировали капли жидкого серебра.
Он не указывал на север. Он словно бы смотрел внутрь себя…
Я протянул руку и взял его.
В тот же миг на меня обрушилась ментальная атака. Я почувствовал её как внезапное, давящее присутствие в сознании — слепой, животный ужас, первобытный страх потери и боли, призванный парализовать волю и разорвать сердце. Но он разбился о ледяную, непробиваемую гладь эликсира. Эмоции скользнули по мне, не задев, как струи дождя по стеклу.
Однако чары защиты всё же оказались хитрее…
Не знаю, где я ошибся, но воздух в кабинете взорвался пронзительным, визгливым магическим звоном, резанувшим слух. Он не просто звучал — он вибрировал в костях, в зубах, и голосил на весь дом о состоявшейся (почти) краже.
Зефир побледнел как полотно.
— Всё пропало! Бежим! — его крик едва пробивался сквозь оглушительный гул.
Снизу, сквозь звон, донёсся оглушительный, яростный рёв — видимо, самого Хэмли. Ему вторили крики стражников, лязг оружия и тяжёлый, учащающийся топот ног, уже несущихся по лестнице.
Но я не чувствовал страха. Я смотрел только на Компас.
В моей руке он вдруг начал меняться. Внутреннее свечение усилилось, превратившись в ослепительное, бело-голубое сияние. Жидкое серебро внутри закипело, закрутилось в бешеном вихре. Камень стал горячим, почти обжигающим. Он пульсировал, отдаваясь в моей ладони мощными, нарастающими толчками, словно живое, пробуждающееся сердце. И это сердце билось всё сильнее, сливаясь с нарастающим грохотом шагов за дверью.
А потом всё вокруг затопил яркий свет…
Глава 29
Прыгун
Ослепляющая вспышка Компаса сжала виски. Не болью, а оглушающей пустотой, будто из головы выдернули все звуки и ощущения разом.
Грохот подбегающей стражи, яростный рёв Хэмли, крики Зефира — всё это оборвалось в один миг, сменившись звенящей, абсолютной тишиной. Меня рвануло куда-то назад — а затем швырнуло куда-то в неизвестность с силой катапульты!
Полёт длился недолго — я грузно приземлился на что-то твёрдое и холодное, больно ударившись локтем о каменные плиты. Воздух вырвался из лёгких.
Секунду я просто лежал, не в силах пошевелиться, пытаясь прогнать пляшущие перед глазами алые пятна. В ушах всё ещё стоял звон охранной сигнализации Хэмли…
Стоп… Где я⁈
С проклятиями я вскочил на ноги, всё ещё сжимая в потной ладони Компас. Сознание расплывалось, в голове стучало. Я тряхнул ей, пытаясь прийти в себя, и прояснившийся взгляд упёрся в нечто, от чего кровь застыла в жилах.