И тут что-то вцепилось мне в шиворот, остановило безо всякого труда — и приподняло, будто котёнка!
— Ну-ка постой, дружок.
Голос хриплый, с насмешкой. Я дёрнулся, но железная хватка не ослабла.
В тот же миг из подворотни вышел ещё один человек. Стражник! Настоящий, высокий, в потёртом, но крепком кожаном доспехе, с коротким мечом на боку. Лицо обветренное, глаза холодные, как сталь.
Он тащил за собой упирающегося Щелбана…
— И куда это вы так спешили?
Глава 9
Золото в кармане
Стражника не отпускали меня, пока не затащили в ближайший двор. Только там, вдали от возмущённых криков толпы, сильные пальцы разжали хватку, и я едва не рухнул в грязь. Тут же вскинул руки, прикрывая голову, но вместо ожидаемого удара в затылок, пинка или тычка кулаком под рёбра, услышал лишь хриплый смех:
— Да расслабься, ты! И ты, кучерявый, не дёргайся! Больно шустрый… Думал удрать с добычей и не поделиться?
— Да куда там, — повернувшись, я увидел, как шмыгнул Щелбан, выворачиваясь из хватки второго стражника, — Мы ж не дураки… Договор есть договор!
— Давай сюда добычу.
Что⁈ Они просто заберут деньги⁈ Ради которых я так старался и рисковал шеей⁈
У меня внутри проснулась ярость вперемешку с возмущением — и на секунду я даже подумал, что надо рвануть вперёд, выхватить кошель из рук стражника и…
И что? Куда я со своей рукой от него убегу?
Поднявшись на ноги, я обернулся, и уставился на схватившего меня стражника. Он был здоровым — высоким и мускулистым, таким, что аж кожаная броня поскрипывала при каждом движении! И усатым, чуть похожим на моржа.
Щелбан с ним даже не спорил — спокойно протянул украденный кошель чиновника мужчине, заставив меня горестно вздохнуть.
Услышав это и бросив на меня насмешливый взгляд, стражник хмыкнул, заглянул внутрь, присвистнул, выудил из мешочка одну золотую монету — и кинул кошель обратно Щелбану, чем несказанно меня удивил.
— Проваливайте, щенки. Надо будет повторить — найдёте меня.
Щелбан дёрнул меня за рукав и потащил в узкий переулок с другой стороны двора. Где-то за домами всё ещё кричала толпа, но мы, словно крысы, окольными путями пробежали почти целый квартал — и выскочили на небольшой двор, заваленный мусором.
В тени под покосившимся навесом, на деревянном ящике сидел Рив и довольно скалился.
— Ну чё, Краб, живой? — усмехнулся он.
— Живой, — я отряхнул рукав, с которого сочилась вонючая кровь, — А где…
— Все там.
Мы пролезли через узкую щель между домами, где кирпичи были покрыты липкой плесенью, и вышли к закопчённой мясной лавке. Из-под навеса доносилось чавканье — Хрип и Тур рвали зубами кровяную колбасу, купленную у мясника за пару медяков. Рив ловко поймал кинутый Щелбаном кошель.
— А вот и наш артист! — объявил он симории, — Да ты, Краб, настоящий комедиант! Я думал, реально обделаешься от страха, а ты ещё и слёзы выдавил!
— Я не выдавливал. Само получилось.
Рив рассмеялся, развязал тесёмки кошеля и высыпал на ладонь золотые монеты. Щелбан присвистнул, а Хрип тихо рассмеялся. Рив взял один золотой и щелчком пальца отправил его мне.
Я поймал монету на лету. Она была тяжёлой, с выщербленным краем, короной на одной стороне и какой-то птицей на другой.
— Твоя доля, как и обещал.
Я сжал монету в кулаке, чувствуя, как её ребро впивается в ладонь.
— Всего десяток сняли…
— Одиннадцать, — проворчал Щелбан, — Те шныри из стражи, которые не слишком торопились нас ловить, забрали один себе.
— Я вообще удивлён, что он не забрал всё, — произнёс я.
Рив фыркнул.
— Ну он же не дурак. Дело задекларировано у местного Глаза. Мы платим в общак — и не один. Ему, образно говоря, с этого тоже перепадёт, так или иначе. Так-то он вообще не должен с нас ничего сшибать, если есть договоренность с местными. Если узнают — ему не поздоровится. А забери он весь кошель — мы об этом обязательно рассказали бы. Смекаешь?
— Но тогда почему он вообще…
— Потому что он нам подыграл. За такое заплатить не жалко, Краб. Да ты посмотри на навар! — Рив усмехнулся, — Два с половиной — нашему Барону, два с половиной — Вороньему, иначе в следующий раз нам сюда ходу не будет. Остальное… — он оглядел банду, — Делим, парни.
Тур хмыкнул, Щелбан захихикал, а Хрип молча облизал губы.
Пять золотых на пятерых. Гроши для богачей — и целое состояние для уличных мальчишек.
Хотя рисковал практически я один… И рисковал больше всех… Парни меня хоть и «пригрели» — но всё же пока не в полной мере считают своим… Рив и Тур затянули с появлением, не предупредили о подкупленной страже…