БУМ!
Ворота, которые запирали помещение, просели от мощного удара!
Я подскочил на месте и на мгновение замер. А затем посмотрел на старика и сделал шаг назад. Я не мог тащить его с собой — я слишком слаб, это самоубийство! Проклятье, да я даже не знал, как выбраться из этого ада!
Но чёртова совесть…
— Прости, — одними губами прошептал я, делая ещё шаг назад.
БУМ!
Деревянный запор ворот с хрустом треснул, но остался на месте.
— Гадёныш, — зло и презрительно просипел старик, — Ублюдок бесполезный! Подарил и отнял надежду⁈ Я проклина…
Я уже не слушал его — бежал туда же, где скрылась девчонка — к боковой двери, которая вела хрен знает куда…
БУМ! КРРАК!
Ворота выбили как раз в тот момент, когда я выскочил из помещения.
Передо мной раскинулось пустое пространство с какими-то покосившимися зданиями по бокам и — о чудо! — распахнутые ворота метрах в ста, рядом с которыми никого не было!
За ними виднелась водная гладь, но меня это не смутило — я рванул к своему спасению, что есть сил!
И снова едва не попался на глаза солдатам, появившимся в арке ворот! Они о чём-то оживлённо переговаривались, и пока не заметили меня, но…
Единственное место, где я мог укрыться — небольшая древняя часовня слева, с полуразрушенными ступенями и провалами в стенах. Не раздумывая, я рванул к ней, чувствуя, как холодный пот стекает по спине.
Внутри царил полумрак, пропитанный запахом плесени и разложения. Свет расколотой луны пробивался сквозь дыры в потолке, освещая восемь саркофагов, выстроенных вдоль стен. Одни были плотно закрыты, другие приоткрыты, словно…
Ожидали новых жильцов…
У дальней стены была установлена массивная статуя какого-то мужчины в доспехах и маске птицы, а за ним виднелись фрески, изображающие…
Приближающиеся шаги заставили меня похолодеть. Спрятаться было негде, кроме как в чужих могилах.
Я пролез в узкую щель ближайшего саркофага и замер в нём, стараясь не обращать внимания на то, что лежу на чьих-то костях…
Голоса солдат раздавались у самого входа. Они что-то обсуждали, но я не мог толком разобрать слов. И что самое поганое — они, судя по всему, никуда уходить не собирались!
Время тянулось бесконечно… Вокруг по прежнему раздавался грохот, звон стали и крики — но чем дальше, тем меньше.
Кажется, эти солдаты отыскали всех, кто был здесь. А в дальнейшей судьбе несчастных я не сомневался — перед глазами стояли трупы в камере, теневые твари и костёр из тел…
Не знаю, сколько я пролежал в этом саркофаге — полчаса, час, или больше — но всё тело у меня затекло, стоящие рядом солдаты и не думали никуда уходить! А когда, наконец, их голоса начали удаляться, и я уже подумывал выбраться — хотя бы для того, чтобы осмотреться — снова услышал приближающиеся шаги!
Кто-то вошёл в часовню, прошёл мимо моего «убежища», и остановился. Судя по звуку шагов, людей было двое.
— Странно, что здесь до сих пор осталась статуя Тенехода, тебе не кажется?
Мужской голос, задавший вопрос, был глубокий и приятный.
— Удивляетесь, почему её до сих пор не перевезли в какое-нибудь поместье Элиона? — ответил ему второй, скрипучий, словно звук ржавых петель.
От него у меня по спине пробежали мурашки…
— Удивляюсь, почему её не уничтожили. Как проходит… Зачистка?
— Живых здесь не осталось. Тридцать два орка, двадцать три человека — всего пятьдесят пять пиратов.
— Сколько же твари развелось поблизости от Артанума… У самого города!
— Старый порт уже давно охраняют не так, как раньше. А форт заброшен лет десять, если не больше, — ответил «скрипучий», — Удобное место, если нужно выждать несколько дней, не привлекая внимания. Полагаю, завтра ночью они планировали на шлюпках погрузиться на один из уходящих кораблей.
— Мы уже знаем, на какой именно?
— Разумеется.
— Разберёшься с его командой.
Это был не вопрос — приказ.
— Само собой.
— Прочие… Жертвы? Свидетели мне не нужны.
— Девять пленников, и пятеро бродяг, которые пленниками не являлись — видимо, жили здесь, когда появились пираты, и те их не выпустили.
— Это всё?
— Да.
— Превосходно. Значит, никто из тех, на кого мог подействовать чернокнижник, не ушёл живым. А он сам…
— Найден. В псарнях. Мёртвый.
— Интересно, — в первом голосе послышалась настороженность, — Каким образом зеленокожие придурки смогли убить самого опасного преступника города последних лет?
— Это сделал рабский ошейник. Вытянул из него жизнь. И случилось это совсем недавно.