- Ваша Честь, Уважаемые присяжные! – настоятельно призвал Граймс – Внимательно посмотрите на него! Это его четвертое, по крайней мере известное нам, преступление, а этот тихий и милый молодой человек умудряется вылезать сухим из воды. Напоминаю, четвертый раз он думает, что мы пустоголовые кретины.
- Я не позволю этому самоуверенному типу так разговаривать с моим подзащитным, - вмешался в гневную речь адвокат.
- Джентельмены, возьмите себя в руки наконец! – грозно и властно Судья обратился к двум невероятно наглым мальчишкам в телах серьезных и состоявшихся личностей, - Я не имею ни малейшего представления, что я должен с вами сделать. И, да, господин Граймс, вы правы, это четвертый раз, но это четвертый раз, когда вы действуете мне на нервы.
Тишина обрушилась на всех слушателей дела. Суд дал слово защите, и уже адвокат начал действовать на нервы прокурору.
Чтобы отвлечься балагана, Эдвард уставился на Валеску. С одной стороны, он так сильно выводил его, что его руки начинали обнажать синие паутинки вен, но с другой стороны, он со страхом узнавал в нем что-то родное.
Семнадцатилетний Эд был большущим фанатом детективов. Он испытывал огромную слабость к офицерам полиции и мгновенно решил посвятить себя борьбе за честь и справедливость. На третьем курсе университета он встретил девушку, перевернувшую все его представление о мире с ног на голову. До сих пор он любит ее больше, чем собственную жизнь. Эдвард расположил к себе ее родителей своей открытостью, искренностью и чистыми прозрачными намерениями.
С того момента как будучи молодым и беззаботным студентом он увидел Барбару, он пообещал себе сделать их совместную жизнь максимально комфортной и свободной. Он был трудолюбив в учебе, в последствии и на работе. Барбара всегда гордилась тем, что ее муж способен противостоять той грязи, которая ежедневно окружает его в суде.
Именно поэтому он до боли боялся, что она узнает обо всех его взятках.
Эдвард вспоминал тот день, когда рассказал жене о повышении зарплаты. Она была на седьмом небе от счастья и благодарила мужа за старания и так по-детски искренне не понимала почему он был так подавлен.
Подростковая жажда справедливости уступила дорогу холодной взрослой расчетливости. Коррупция выиграла бой и вырвала прокурора из мира его мечт. Однако, он предпочитал называть это методом содержания его семьи, а не незаконными действиями человека в погонах.
- Жалкое зрелище. Найди работу, отработай смену в любой забегаловке и получи свои заслуженные 50 баксов, - размышлял Граймс по время суда.
Однажды государственный прокурор и сам работал в подобном месте. Эдвард всем нутром чувствовал, что совершенно не предназначен для мытья полов и тарелок, но те заработанные деньги его вполне устраивали. Так, когда же наступила та минута, заставившая его хотеть больше? Ответ он знал наперед.
Сознание Эдварда продолжало затягивать его в водоворот все глубже: «Чем старше мы становимся, тем больше пачкаемся. Однако, этот парень умудрился оказаться по уши в дерьме, толком не прожив и трех десятков лет.»
Граймс почувствовал щемящее желание прекратить судебный процесс и заслонить юношу собой. Внутри проснулась горящая надежда помочь и показать тот верный путь, с которого сам Эд, к сожалению, свернул.
«Посмотрите на меня! Неужели я выгляжу как те преступники, которых я так хотел наказать?» - мысли прокурора неслись со скоростью света, пока он совсем не потерял над ними контроль и не позволил смешаться в единый пульсирующий комок чувств. Очевидный ответ на столь же очевидный вопрос заставил Граймса почувствовать, как его желудок сжимается, а сердце бьется чаще.
Громкая фраза вырвала Эдварда из бурлящего потока самокопания и вернула обратно в мир защиты, обвинителя и подсудимого:
- Джентельмены, иногда мне кажется, что за вами двумя тянется какая-то многолетняя кровная вражда, которую вы постоянно пытаетесь наложить поверх дел несчастных осужденных, - обращаясь к прокурору и адвокату подытожил судья Гилт, - Даже если это действительно так, это не дает вам право мешать процессу. Я благодарен вам, господин Граймс, за терпение, проявленное во время этой безрассудной речи Защиты в ваш адрес.»