— Открыто, — крикнул Леон.
— Ничего, что я так рано, — спросил Лозарг, закрывая за собой дверь.
— Это даже хорошо — поможешь мне подготовиться к ритуалу. Давай кровь, — Леон протянул руку и, взяв мешок Лозарга, поставил его на сто.
На полу, по среди комнаты, углём была начерчена идеально ровная пятиконечная звезда, заключённая в идеальный круг.
— Развязывай мешок и доставай бутылки, — приказал Лафар, подойдя к шкафу, чтобы взять с полок черепа.
— Что это такое? — кивнул в сторону звезды Лозарг, взявшись за мешок.
— Это пентаграмма, — объяснял алхимик, кладя на стол пять человеческих черепов, — один из символов дьявола.
— А черепа зачем?
— Они символизируют смерть — достоянье удела его.
— А свечи? — продолжал любопытствовать Лозарг.
— Свечи должны быть сделаны из того, что когда-то было плотью и имело жизнь, (как и черепа), но было подвержено смерти. Их необходимо окрасить в чёрный цвет — цвет тьмы. Горящая свеча символизирует присутствие мрака — обители дьявола, и огня — частицы ада. Чтобы ты не утруждал себя вопросами — поясню всё остальное. Кровь ягнят — символизирует Кровь Агнца, пролитую по вине «сына» дьявола — Иуды. Кровью поливаются контуры пентаграммы, как защитным слоем. Общение с дьяволом будет продолжаться до тех пор, пока горят свечи, когда они растаят, начнёт стираться уголь на контурах, и когда он сотрётся — сатана изыдет. Чтобы продлить разговор, добавляется кровь, потому что она израсходуется дольше, чем уголь, поэтому и наносится поверх него. Ритуал проводится в полночь, потому что она является гранью, между днём и ночью, как земля, является гранью, между раем и адом.
Закончив разъяснения, Лафар принялся наливать кровь на контур пентаграммы. Нанеся её (хватило одной бутылки), он начал расставлять черепа, по концам звезды, направляя их внутрь символа, а перед каждым черепом сразу же ставил свечу. Расставив предметы, Леон достал из кармана золотые часы.
— Полночь совсем близко, — сказал он и положил часы на стол.
— У тебя всё готово? — с некоторым волнением спросил Лозарг.
— Да, только вот в заклинании есть предложение, перевод которого мне не известен. Там, что-то связанное с «телом». Я таких слов не встречал раньше, — Лафар взял книгу и открыл на необходимой странице, — тут ещё и про «дух» что-то сказано… и про «душу», — водил пальцем по странице Леон.
— Может тогда не нужно проводить ритуал? — предложил Лозарг, поддаваясь страху и надеясь, что ритуал не состоится.
— Поздно, — буркнул маг, и зажёг свечи.
Став в центр пентаграммы, Лафар открыл книгу на другой странице и стал пристально следить за часами. У Лозарга затряслись руки, сердце стучало в два раза быстрее. Ему казалось, что оно стало больше и вот-вот пробьёт его грудь. Вор был охвачен страхом. Ему стало жарко. На виске накатилась капля пота. Лозарг снял с себя свой балахон. Едва ли стрелка перевалилась на отметину «12», забил колокол на городских часах и Лафар начал читать заклинание. Он читал быстро, а его лицо приняло ужасающий вид. Лозарга трясло ещё сильнее. Как только колокол пробил последний, двенадцатый раз, под Леоном вспыхнул чёрный дым, окутавший его с ног до головы. Он выронил книгу, которая упала под ноги Лозаргу. Вор был обездвижен зрелищем. Так же внезапно, как и появился, дым рассеялся. Лафар стоял полусогнутый, спиной к Лозаргу, и разведя руки в стороны. Постепенно выпрямившись, он осмотрел себя. Когда Леон повернулся, вора охватил ужас. Он не мог ни пошевелиться, ни, даже, моргнуть. Внешность алхимика изменилась. Его челюсть была сильно выдвинута вперёд и расширена, из неё торчали два здоровых клыка, которые едва не касались глаз. Между ними располагался ряд острых зубов, перекрывающих половину верхней губы. Глаза Леона налились кровью и светились. Кожа посерела.
— Кто ты? — задал глупый вопрос Лозарг, хоть и знал, кто перед ним, но сделал это из страха.
— Тот, с кем ты хотел поговорить, — отвечал сатана. Его голос звучал, на удивление, мягко.
— Дьявол? — спросил вор, набравшись смелось и видя, что пока что прямой опасности нет.
— У меня много имён: дьявол, Дракула, сатана, Люцифер, князь тьмы, а кто-то даже называет меня Веельзевулом, хоть это и не моё имя… Так чего ты от меня хочешь, сын человеческий?
Лозарг в последний раз подумал о том, что он хотел попросить у дьявола и, в последний раз взвесив своё решение, он твёрдо ответил:
— Я хочу жить вечно.
— Ты понимаешь, о чём просишь? — предупредительно спросил Люцифер, сложив на груди руки, — вечность — это проклятье, от которого никогда не избавишься, и которое никогда не прекратится. Жить вечно, значит, вечно страдать. Изменить решение ещё не поздно. Подумай, я могу дать тебе всё: дворцы, замки, горы золота, и всего, что ты пожелаешь…
— Но зачем мне всё это, если моя жизнь будет короткой, — возмущался Лозарг.
— Это твой выбор, я только лишь предлагаю товар… — согласился дьявол.
— Товар? — удивился лорд.
— Ты же понимаешь, что я не могу дать просто так, я должен взять что-то взамен…
— И что же?..
— Твою душу.
— Я согласен.
— Теперь нужно подписать договор, — сатана перешагнул через пентаграмму и, подойдя к столу, достал из внутреннего кармана сюртука лист бумаги.
Лозарг подошёл к нему без капли робости.
— Дай правую руку, — приказал Люцифер.
Вор доверчиво протянул ему свою руку. Из указательного пальца демона резко вылез коготь. Он мгновенно порезал Лозаргу правую ладонь и капнул на бумагу кровь, которая сразу же застыла. Через пару секунд кровь, выступившая на ладони, почернела.
— Что это? — испуганно спросил Лозарг.
— Твоя кровь сгнила, потому что ты мёртв, — объяснил Люцифер.
— Но как? Я же дышу… я жив!
— Нет. Тот, кто отдаёт мне свою душу, проклят Богом и отвергнут от земли живых, а значит, живым он быть не может, но и умершим не зовётся… Ты можешь погибнуть разве что, от чьей-то руки… Итак, слушай! Ты теперь вервольф. Это значит, что ты можешь принимать облик волка, когда пожелаешь и сколько пожелаешь. В облике зверя твой рассудок останется при тебе, и ты будешь полностью контролировать свои действия. Ты должен собирать души, принадлежащие моему уделу. Это души тех людей, которые безнадёжны, от которых Бог никогда не дождётся покаяния. Такие души принадлежат мне. Только помни, ты не можешь убить себе подобного — только живой может убить мёртвого. Но по моему приказу, ты сможешь убить и себя. Остерегайся церкви, остерегайся креста и крестного знамения, не прикасайся к серебру. Это всё может погубить тебя.
— Как я узнаю, кто принадлежит к твоему уделу, а кто нет?
— В облике звере ты будешь видеть людей такими, каковы их души. И ещё кое-что: ты можешь передать свою кровь другому человеку. Он тоже станет оборотнем, а его душа перейдёт ко мне.
— Как это сделать? — заинтересованно спросил Лозарг.
— Урони каплю своей крови в чашу вина, и тот, кто выпьет, станет тебе подобным. Принявший твою кровь, принимает огромную силу — не приобщай к себе кого попало, или погибнет много невинных, а, впрочем, это уже не моё дело. Не забывай, что в лике оборотня твои силы безграничны — распоряжайся ими правильно… — демон вздохнул, — так хорошо, иногда, войти в плоть… До встречи, друг мой… — светящиеся глаза потухли, белые зрачки закатились, и тело Леона безжизненно рухнуло на пол перед пентаграммой, от которой остались лишь черепа и тонкое, едва заметное, угольное начертание. Лозарг подумал, что маг мёртв, но тело зашевелилось. Лафар встал на четвереньки и, постояв так с полминуты, полностью встал.
— Ты в порядке? — спросил вор.
Леон обернулся. Его челюсть вернулась в своё прежнее положение, клыки исчезли, а кожа посветлела.
— Да… да, всё хорошо, — держась за висок, отвечал алхимик, — ммм… чёрт, ничего не помню… что тут произошло? — морщился Леон.
— В твоё тело вошёл дьявол, и разговаривал со мной.
— Аааа… так вот, вот что было связано с «телом», — понял Лафар, — ну и о чём говорили?
— Я продал ему душу, — ответил Лозарг.