— Так что это за запах? — повторила она. — А где-то платье, которое дала мне Мария?
— Я позаботился об этом. Потом поблагодаришь.
Ее полуприкрытые глаза говорили мне, что она не ждет от меня никаких одолжений.
— Ты уже собрала вещи или хочешь еще раз испытать мое терпение? — я пытался вернуть себе часть своей власти.
— Я тебе уже говорила, у меня нет водительских прав. Нет загран-паспорта. Ничего. Я не пройду через охрану аэропорта.
Я встал и отодвинул в сторону картину с обнаженной натурой, которая скрывала мой сейф. Я прижал большой палец к сканеру и достал ее новенький паспорт. Она открыла его, глядя на страницы широко раскрытыми глазами. Там была ее фотография, совсем недавняя.
— Я бы купил тебе права, но не доверяю тебе за рулем, учитывая твой характер.
— Неужели? — она фыркнула, глядя мимо меня на открытый сейф. — Государственный департамент тоже тебе платит?
— Даже Бога можно купить за хорошую цену, — я захлопнул и запер сейф, надеясь, что она не будет волноваться из-за денег, которые я там хранил. Никогда не знаешь, когда придется бежать.
Она принялась расхаживать взад-вперед, как зверь в клетке.
— Это неправильно. Ты не можешь просто взять и сделать паспорт без моего разрешения. Я уже не ребенок.
— Послушай, ты не должна так переживать. Это же гребаный медовый месяц, ясно? Мы проведем несколько дней в Майами, сделаем кое-какие покупки, съедим кубинские сэндвичи и лаймовый пирог, немного подгорим на солнце и вернемся в Бостон, прежде чем ты успеешь оглянуться. А теперь собирайся.
Она остановилась, как вкопанная, и помахала мне сжатым кулаком.
— Ты планируешь затащить меня в самолет просто так, как будто я чихуахуа, которую можно засунуть в сумочку, и ты ждешь, что я просто пойду собирать вещи? Что, если у меня есть планы на неделю?
— Отложи их, — я уже терял терпение. Дело Пэдди Роуэна было гораздо важнее, чем девичье времяпрепровождение с подругами.
— А если я не хочу? — она скрестила руки на груди, с вызовом выставив вперед одно бедро.
— Господи, — я закрыл глаза, пытаясь справиться с надвигающейся новой судорогой.
Может быть, это и есть брак? Я начал всерьез подумывать о том, чтобы отказаться от активов и денег, которые оставил мне отец. Любая другая женщина, наверное, запрыгала бы от радости, услышав, что я везу ее в свадебное путешествие, поселяю в роскошном номере и сую ей в руку кредитную карточку. Спэроу? Она вела себя так, будто я собирался похитить ее и доставить прямо в руки Дьявола. Честно говоря, я бы не удивился, если бы он тоже с трудом сдерживал гнев этой девушки.
Рыжик подошла к углу, где мы с Кэт трахались, и у меня скрутило живот. Она уставилась на то самое место, где Кэт ударилась головой о стену. Прямо под картиной виднелся след. Почему меня это волнует? Этот брак ничего для меня не значил. Мне должно было наплевать, если она узнает.
Она моргнула медленно, поворачивая пристальный взгляд ко мне, и невозмутимо спросила…
— Обязательно было это делать?
Она поняла.
Я приподнял одно плечо. Рыжик горько усмехнулась, закрыла глаза и глубоко вздохнула, словно собираясь с силами для следующей фразы. Это заставило меня жутко гордиться ею.
Когда она стояла передо мной и повторяла свои клятвы, я представлял себе, что девушка, на которой я женился, сломается в мгновение ока. Но я и не думал, что Спэроу обладала теми же качествами, что и я, когда дело касалось моих людей.
Я передумал. Кэт ошибалась. Она не была ребенком—она была женщиной, которая отказывалась закрывать глаза, когда дело касалось неверности ее мужа. Она была больше женщиной, чем моя мама и Кэт вместе взятые.
— Если ты можешь позволить себе Мазерати и пентхаус размером с остров, ты можешь снять себе хороший номер в отеле в центре города. Это… — она указала на стену. — Последний раз, это происходит под крышей, где я живу. Боже, я не могу поверить, что связалась с тобой. Я чувствую себя такой грязной.
В ее голосе не было злости. Я так привык к сумасшедшим женщинам, которые бежали за мной, умоляя о том, что Спэроу небрежно отвергает.
Но я просто наклонился к ней, моя поза расслабилась.
— Если я попытаюсь взять тебя прямо сейчас на полу, ты отдашься мне. Ты можешь бежать… Бежать через всю страну, но ты не сможешь убежать от своего ума. Ах Спэроу, моя маленькая птичка… — я одарил ее уверенной улыбкой. — Я глубоко в твоей голове, и ты это знаешь. А теперь собирайся.
Она вздернула подбородок, прошла прямо к гардеробу и исчезла между огромными полками из темного дуба.