К а т я (бросается к сундуку, хочет открыть). Кто там?
Неровня и Кошель пробуют отбить замок.
Н е р о в н я (наклоняясь, кричит). Ключа нет! Слышите?
К о ш е л ь. Кто такой? Отвечай!
С л а б ы й г о л о с и з с у н д у к а. Гвоздиком.
Н е р о в н я. Какой гвоздик?
С л а б ы й г о л о с. Гвоздиком откройте.
К а т я. Сейчас… (Бросается куда-то в угол, достает гвоздик.)
М о т ы л и х а. Пантелеевы это штуки! Отвел нам глаза ключом, истинный бог — отвел.
Возятся с сундуком, ищут, чем бы открыть.
П а л а г а. Да я в него ничего не клала.
Неровня открывает крышку.
П а л а г а и М о т ы л и х а (отскакивают). Ой, страшно!..
Из сундука вылезает Б е з у г л ы й.
Б е з у г л ы й (щупает голову). Вот так шишка. Нет ли у кого медного пятака для скорой помощи?
За ним из сундука вылезает П е т р о.
М о т ы л и х а. Вот так приданое!
Немая сцена. Петро бросается к Кате, обнимает ее.
Н е р о в н я. Ну, теперь все ясно.
К о ш е л ь (отчаянно). Пропало наше дело!
Б е з у г л ы й. Дело только начинается, товарищ начальник! Петя, привет! (Посылает воздушный поцелуй, берет Палагу под руку.)
Уходят.
П а л а г а. Хочешь добра, убьешь бобра…
М о т ы л и х а. Вот так свадьба!..
Все уходят. Петро и Катя смотрят друг на друга, потом вместе смеются.
К а т я (уже серьезно). Так ты и взаправду у нас был?
П е т р о. Все бросил. Ничего не пожалел. Думаешь, легко было от Вихря уйти? Заржал, бедный, будто чувствовал что… Пошел, изболелось сердце… (Лицо его искажается от боли.)
К а т я (гладит его). Ну зачем так расстраиваешься, Петя?
П е т р о. Сапоги жмут. Новые обул, не разносились. (Берет Катю за руку.) Спасибо тебе, Катя.
К а т я. За что?
П е т р о. Рассудила, где тебе место… (Обнимает, берет на руки.) Подле мужа, жиночка моя дорогая!
К а т я (неожиданно). Пусти! (Становится на ноги.) Ты думаешь, что ты один такой заботливый? (Передразнивает.) «Нелегко было от Вихря отойти», — а что, мне своих телят легче бросить? Кто за ними присмотрит без меня?
П е т р о. Другие найдутся. Телята не кони. Не разберут.
К а т я. Как это — не разберут? Да мой Петька поумней будет, чем твой Вихрь!
П е т р о (с ужасом). Теленок кровного жеребца умнее?
К а т я. Да это ж чистая немецкая порода. Я тебе за двести лет Петькиных родичей пересчитаю. Его прадед знаешь кто был? Знаменитый Попокатепетель-первый!
П е т р о. Не знаю я такого по… по… тьфу, язык сломаешь.
К а т я (с ужасом). Не знаешь? Так что же ты знаешь?
П е т р о. А ты знаешь, что Вихрь праправнук Мастера и Ласки? Мастер на скачках хозяину миллион заработал, мировой скакун! А Вихрь под Буденным будет носиться.
К а т я. А Попокатепетель за свою жизнь три тысячи коров покрыл!
П е т р о. Эка удивила! Вихрь…
К а т я (перебивая). А Петька…
П е т р о. Отмени ты это название. Не могу слышать! Петька, Петька… (Обиженно.) Вот и выходит, что одного Петьку любишь больше, чем другого.
К а т я (быстро). Нет, одинаково.
П е т р о. Ну, спасибо. Только вровень с телком я стоять не желаю. (Уходит в глубь хаты.)
К а т я (хохочет). Петенька!..
Петро молчит.
(Подходит.) Почему не откликаешься? Рассердился?
П е т р о (мрачно). Почем я знаю, меня ты кличешь или теленка…
К а т я. Глупый… тебя!
П е т р о (обнимает ее). Оставим дела на это время. (Тянется к ней губами.) Будь со мной ласковой, Катя…
Стук в дверь.
Кто там?
Г о л о с. Принимайте молодым подарочек на скорую руку.
Петро выходит за дверь, потом вносит большой пирог.
П е т р о (читает прикрепленную бумажку). «Петру и Екатерине Гарбузовым от первой бригады колхоза «Червоная слободка». Смотри, Катя, буквы Е и П, из сахара корова сделана, овца и конь. Честное слово, конь. А пахнет как…