В о л о д я. Почему до первого сентября?
Л и з а. Первого сентября? Занятия начинаются…
В о л о д я. А он-то при чем? Кто он вообще такой?
В а л я. Приятель папы. По фамилии Громадин.
А р к а ш а. Громадин? Ребята! Да ведь это наш новый директор!
Б о р и с. Как — директор?
А р к а ш а. Он, он! И фамилия точно такая же! Теперь вспомнил!
В о л о д я. Наш новый директор? (Свистнул.)
М и л а (Володе). Вот это взял на обаяние!
З а н а в е с
Кабинет директора школы. Письменный стол, диван, книжный шкаф. На столе кипа истрепанных учебников. За столом сидит Г р о м а д и н.
Г р о м а д и н (захлопывая папку). Ничего! Как-нибудь справимся.
Стук в дверь.
Да.
Входит В и к т о р.
А! Виктор! Видал? (Указывая на дверь.)
В и к т о р. Завхоза?
Г р о м а д и н. Теперь уже бывшего. Какую тут теорию развел! Мой, говорит, оклад предусматривает разумное присвоение! Воровство, так сказать, на принципиальной основе! И как воровал — на замазке окон и то ухитрялся! Ну ладно. Выгнал — и точка. Замену найдем, а пока, Виктор, худо. Уголь лежит на Киевском, а взять некому.
В и к т о р. Сами возьмем. Подберу ребят постарше, кто свободен, — и всё.
Г р о м а д и н. Не совсем это ладно, пожалуй, но другого выхода нет. Действуй, Виктор! Только сегодня же, а то уголь потеряем.
В и к т о р. Есть. Я хотел насчет Зарубеева Левы. У нас комитет был.
Г р о м а д и н. Ага… У меня тоже о нем записано. Ты поручи собрать народ кому-нибудь из ребят понадежней, а сам возвращайся ко мне. Будет серьезный разговор.
В и к т о р. Есть. (Уходит.)
Стук в дверь.
Г р о м а д и н. Войдите!
Входит Л и д и я П е т р о в н а.
Л и д и я П е т р о в н а. Иван Александрович, я хотела бы, чтобы вы поговорили с Зарубеевым.
Г р о м а д и н. Это какой Зарубеев?
Л и д и я П е т р о в н а. Зарубеев Николай из пятого «В».
Г р о м а д и н. Что же сделал Зарубеев Николай из пятого «В»?
Л и д и я П е т р о в н а. Он все время читает на уроках и не слушает, что говорит преподаватель. Я вынуждена была отобрать у него книгу и привести его к вам. (Показывает книгу.)
Г р о м а д и н (читает). «Москва в прошлом и настоящем», под редакцией Забелина. Для мальчика из пятого класса серьезное чтение, а? Он что, историей увлекается?
Л и д и я П е т р о в н а. В данном случае меня интересует, как он ведет себя на уроках.
Г р о м а д и н. А как он учится?
Л и д и я П е т р о в н а. Мальчик способный, но до того своевольный… Я позову его, можно?
Г р о м а д и н. Лидия Петровна, вы первый год преподаете?
Л и д и я П е т р о в н а. Да… А что?
Г р о м а д и н. Опыта у меня тоже маловато, но я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Привести ученика к директору — это, я считаю, высшая мера. Зачем же вы мальчишку сразу к стенке ставите? Попытайтесь расшевелить, повлиять…
Л и д и я П е т р о в н а. Влияла, Иван Александрович, беседовала. Убеждала. Наказывала даже.
Г р о м а д и н. А вы не пробовали другое: поговорить с ним об этой книге, порасспросить, что он в ней вычитал?
Л и д и я П е т р о в н а. Расспросить?
Г р о м а д и н. А вдруг это академик будущий? Он ждет в коридоре?
Л и д и я П е т р о в н а. Да.
Г р о м а д и н. Скажите этому академику, что я занят, что в моих когтях бьется очередная жертва, что кровь льется рекой и что вам стало так страшно, что вы решили еще раз, в последний раз, поговорить с ним сами, без директора, чтобы он обещал вам исправиться.
Л и д и я П е т р о в н а. Вы шутите?
Г р о м а д и н. Всю жизнь. Так и расскажите Зарубееву. Кстати, не его ли брат остался на второй год в десятом классе?
Л и д и я П е т р о в н а. Лева? Не знала.
Г р о м а д и н. Да, не выдержал переэкзаменовки.
В дверях появляется В и к т о р.
Простите, Лидия Петровна… (Виктору.) Устроил с углем?
В и к т о р. Да. Поручил Граматчикову.
Г р о м а д и н. Добро. Юноша он, кажется, толковый. Теперь один вопрос, Лидия Петровна, пока помню. Сколько времени примерно живет учебник? (Берет со стола учебник, перелистывает.)
Л и д и я П е т р о в н а. Думаю, года два, три… У девочек, конечно, дольше.