Г о л о с а. Правильно! Верно!
К о ш е л ь (вне себя). Неправда! Это я хотел сказать! Мы тоже для любви не злодеи! Пусть Катя идет к Петру, если такова ее воля! Мы первые так решили, и ты, Сёма, наперед не залазь!
Н е р о в н я. А вот мы!.. (Петру.) Говори быстро, Петя, куда идешь?
П а л а г а. Да чего вы матери не даете слова сказать? (Обнимает Катю.) Катюшка… дочка… (Смотрит на нее.) Не плачет, не плачет никак…
К а т я. Лучше крепко поцелуй меня, мама, и спасибо тебе, что воспитала ты меня такую, как есть.
П е т р о (вырывается от Неровни). Да пусти ты меня! Катя, я…
За стенами нарастает страшный крик. Все бросаются к окнам.
Н е р о в н я (бежит, смотрит). Что такое? (Кричит.) Беда! (Кошелю.) Илюшка, дед из конюшни вырвался! На Вихре скачет, как Илья-пророк!
К о ш е л ь. Глянь, глянь, поперек седла что-то болтается.
К а т я. Не пускайте, не пускайте! Скандалить будет! Да не пускайте же!
Н е р о в н я (мечется по комнате). Как не пускать? Да он у нас первый ударник сегодня… Невозможно…
К а т я (сжимает кулаки). Что это за такое, когда на моей свадьбе порядка не могут устроить? (Уходя.) Не приду, пока тихо не станет…
Петро бежит за ней.
П е т р о. Катя… Постой… Дай слово сказать…
К а т я. За мной? Деда струсил? (Уходит.)
П е т р о (в отчаянии). Да что же это такое?
Дверь с треском отворяется. На пороге появляется П а н т е л е й с М о т ы л и х о й на руках. Она страшно кричит и болтает ногами.
Н е р о в н я (не давая деду открыть рот). От имени колхоза «Червоная слободка» и лично своего выражаю тебе благодарность, дед! Принес ты нам радость. Можно сказать, своими старыми руками поднял нашего жеребца, и пляшет он, как и раньше!
М о т ы л и х а (отбиваясь). Не хочу я плясать! Пятьдесят годов женщиной была, а тут в жеребцы произвели… Рятуйте! (Соскакивает на землю, наступает на Неровню.)
Н е р о в н я (стараясь перекричать). Твою фамилию сообщу телеграфно Буденному Семену Михайловичу… Ура!
В с е. Ура!
Оркестр играет туш.
К о ш е л ь. И мы тебя отметим, дед Пантелей. Чего хочешь?
П а н т е л е й. Желаю я, чтобы все пошли вон!
К о ш е л ь. Как это вон?
П а н т е л е й. Пошли вон, говорю! (Подымает батог.) Ну?
Н е р о в н я (плюет). Способный ты старик, но и безобразный одновременно…
П е т р о (хватает деда за руку). Спасибо вам, дед Пантелей. Если колдун вы, так я хочу таким колдуном быть, только раз в десять больше… Спасибо…
П а н т е л е й. Спасибо… Спасибо… Ты лучше скажи: что за праздник у вас нынче? Я свое слово сдержал, готовь расчет, хлопец. Не обманешь?
П е т р о. Дед Пантелей…
П а н т е л е й. Задам я такой вопрос: какого святого празднуете?
П а л а г а. Сва…
Н е р о в н я. Цыц… (Пантелею.) Ударного Пантелея сегодня день, скотского мастера. Велико твое дело для нас, дед, и клуб новый, и столы покрытые, и праздник этот для тебя, в твою честь. (Жмет ему руку.) Спасибо тебе от старого конника.
П а н т е л е й. А не врешь? Чтобы из-за старого черта такой хоровод? (Осматривает всех.) Сколько я здесь ни бывал, в слободе, первый раз меня так встречают…
Н е р о в н я. Зато ж и ты, дед, первый раз как человек пришел. Не по-казачьи, с разбоем, а с помощью соседской…
П е т р о. Породнились мы с вами на работе, дед Пантелей!
П а н т е л е й. Тихо! Желаю, чтоб мир меня слышал!.. Гражданы! Я человек прожитой, но не мог помереть я спокойной смертью, пока не отдал любимую свою внучку за геройского казака, ей под стать, природной казачке… Шукал не день, не два, а нашел-таки…
М о т ы л и х а (не выдержав). Казака?
П а н т е л е й. Казака! Кто коня кохает, как ляльку, в ком дух твердый, тот казак! (Кладет руку на плечо Петру.) Вот он, казак, моему сердцу прелестный! Ни в жизнь не поверю, что иногородний он. Мать его, царствие ей небесное, на прохожего казака загляделась, не иначе. Петро Филиппов, сын Гарбуз! Бери мою внучку и владай на счастье!