Мой взгляд скользил по стенам, по полкам, на которых стояли окутанные стазисом сосуды с образцами, и я с удовольствием отмечал, какое количество монстров повидал и даже победил. Сосуды не имели подписей, но мой разум помнил всех зверей на память — даже тех, чьи образцы мы просто украли. На одной из пробирок моя улыбка увяла. Клочок шерсти в ней вызвал очень болезненные воспоминания, даже более унизительные, чем от встречи с теми двумя воробьями. Снова взыграло любопытство, желание узнать, какой именно магией обладает эта мелкая пушистая тварь. В связи с навалившимися заботами у меня как-то вылетело из головы, что я разместил заказ в Нирвине, и к этому времени моя землеройка уже должна родиться.
Мысли об этом маленьком, симпатичном, но совершенно выводящем из себя монстре вызвали какую-то неожиданную ностальгию. Я шёл по лаборатории, касался руками каждой пробирки, чувствуя в кончиках пальцев неприятное покалывания стазиса. Вспоминал облик монстров, их силы и возможности. И ощущал какую-то детскую обиду за то, что людям не досталось их силы, скорости, зрения, регенерации. И то, что монстры получают просто по факту рождения, человек может достигнуть лишь постоянными утомительными тренировками, побеждая лишь с помощью разума. Ведь если бы монстры были достаточно умны, чтобы целенаправленно планировать развитие, то некоторые из них стали бы непобедимы. И пусть теперь я тоже получил магию, совершив практически невозможное, но тело-то моё осталось…
Остановившись на полушаге, я замер. Идея, яркая, словно вспышка молнии, пронзила мозг. Я рухнул на стул и уставился невидящим взглядом в потолок, обдумывая преимущества и недостатки. И как таковых недостатков я не нашёл, если, конечно, не считать за таковые дополнительный огромный объём работы!
Кто сказал, что я должен оставаться обычным человеком, отличающимся даже от обитателей Итшес? Кто сказал, что мне надо сохранить свой прежний облик, лишь отмотав время назад? Химерологи испокон веков объединяли геномы монстров и животных, получая совершенно невиданные прежде варианты. Конечно, не все получившиеся гибриды жизнеспособны, многие гибнут прямо в зародыше из-за конфликта генов или магии. Но за века и тысячелетия существования этого раздела науки было придумано множество способов увеличить вероятность успеха.
Я могу сам собрать себе тело: сильное, быстрое и крепкое. Могу заменить глаза на нечто, даже на начальных этапах развития сравнимое с моим старым протезом. Я могу спроектировать свою внешность, выбрать телосложение, рост и даже черты лица. Могу подарить себе даже регенерацию — ведь существует немало тварей, у которых она не является свойством магии, а закодирована в геноме. Да, из-за столь кардинальных изменений увеличивается опасность, уменьшается вероятность успеха у процесса преобразования. Вот только именно я, с моим мозгом, всё могу просчитать заранее, а потом, во время ритуала, от фатальных последствий меня убережёт сила Ирулин!
Перспективы оказались настолько заманчивыми, что я запустил руки в волосы, вскочил, и заметался по лаборатории. Только инерция и косность мышления не позволяли мне взглянуть на будущий ритуал с другой стороны. И самое обидное, я не мог даже пенять на своё происхождение — именно земные литература и комиксы были наполнены различными оборотнями, вампирами, сумасшедшими учёными, соединяющими в одно целое зверя и человека. Да, обычно у таких существ к преимуществам прилагался фатальный недостаток. Но в том-то дело, что с помощью планирования, расчётов и проверок, я могу избежать любого из них. Ну и даже если я превращусь в безумного оборотня, то со мной божественная сила моей госпожи, которая избавит от любого безумия. Если какую-то особенность нового тела я посчитаю неблагоприятной, тогда именно Право Ирулин ликвидирует её, исцеляя, словно болезнь.