Спохватившись, я запозданием осознал, что далеко ушёл от первоначальной цели остаться настолько гуманоидом, насколько это получится. Поэтому с некоторым сожалением я откинул лишние модификации, типа острых когтей, длинных клыков, активного камуфляжа, внешнего бронированного экзоскелета и прочной чешуи на месте стыка хитиновых пластин.
Мне пришлось здорово прочистить сознание, отбросить все вычисления и взять принудительную паузу. Для этого я провёл целый день с женой, занимаясь любовью, нежась с ней в горячем источнике, гуляя вокруг озера и даже посещая Изельшталь, который без людей выглядел совершенно мёртвым.
Кенира совершенно не разделяла того ужаса, который охватывал меня каждый раз, когда я думал о произошедшем.
— Ули, — смеялась она, — ты, наверное, не замечал, но, когда чем-то увлекаешься, становишься таким всегда.
— Я едва не приделал себе шипы на локтях и камуфляжную шкуру солора! — сказал я. — Причём, поверх хитина!
— Так ты же вовремя опомнился, — всё так же не понимала она моего горя.
— А если бы не опомнился? Если бы всё это применил в конечном геноме?
— И чем именно это было бы плохо?
— Да хотя бы тем…
— Ули, подожди, — выставила она ладонь, обрывая тираду. — Что именно могло бы случиться? Нет, я не говорю про саму опасность преобразования, к тому же ты говорил, что нашёл способы её убрать. Про твой конечный результат.
— Я бы стал монстром! Потерял бы человеческий облик!
Если бы спор шёл не с любимой женщиной, то я бы сейчас очень сильно злился.
— Ули, ещё раз, что бы случилось самое худшее? Пока что ты переживаешь лишь за внешний вид.
Я дал себе секунду на раздумья, после чего ответил:
— Кроме внешности, наверное, ничего такого.
— Вот именно! — рассмеялась Кенира. — Твой разум под защитой нашей госпожи. И именно твой разум — самое главное, что у тебя есть. Допустим, ты сделаешь что-то не то. Допустим, зайдёшь в изменениях дальше, чем когда-либо намеревался. Добавишь себе хвост, костяной гребень или, не знаю, копыта.
— Копыта подошли бы нашему Хартану, — мрачно заметил я.
Кенира засмеялась — шутка про осла Клауса актуальности так и не потеряла.
— Ну так вот, что тебе помешает переделать обратно? — всё ещё хихикая, спросила она.
— Наверное, ничего, — неохотно признал я. — Питательный гель, реагенты и артефакты стоят немало, но мы можем себе позволить и не такую сумму.
— И я снова не вижу никаких проблем. Да, после получения магии ты стал увлекаться, полностью погружаться в задачи, которые тебе интересны. И что?
— Но я изменяюсь! И не могу эти изменения контролировать!
— Ули, все мы изменяемся, в хорошую или плохую сторону. Никто из нас не остался тем, кем был всего чуть больше года назад. Мне не важно, унаследованы ли изменения они от воробья, или же так влияет появление магии. Пока ты — это ты, человек, которого я полюбила, меня не беспокоит, даже если у тебя появятся эти самые копыта.
— Я в этом не уверен, — опустил голову я. — Обычно любые перемены происходят либо дольно и незаметно, либо резко — вследствие травматичного опыта. И тот ритуал, изменивший саму мою суть, был именно таким. И я рад, что хоть кто-то из нас не боится.
— Что меня по-настоящему испугало, даже ввергало панику — когда ты, самый близкий мне человек, пропадал без следа. Ты будто превращался в бездушного голема: тело действовало словно по каким-то непостижимым рутинам, а глаза оставались пустыми. Тогда ты был одержим безумием, а теперь идеей. И для меня разница фундаментальна. А для тебя, Ули?
— Я могу остановиться в любое время, — криво усмехнувшись, сказал я. — Но так в моём мире говорили многие зависимые от алкоголя, наркотиков или курения листьев одного растения.
— Вот только ты остановиться действительно можешь, — без малейших сомнений в голосе сказала она. — Я верю в нашу госпожу Ирулин всем сердцем, но ещё сильнее верю в тебя, муж мой. И стоящее перед тобой затруднение даже не в первом десятке тех, с которыми ты уже справился.
Жена была совершенно права, и признать эту правоту оказалось нетрудно. Вот только оставалась серьёзная проблема — если что-то я и ненавидел больше, чем Эгора, не только укравшего часть моей жизни, но и пленившего госпожу Ирулин, так это переделывать уже почти завершённую работу. И всё же, сцепив зубы, я начал этот проект заново, с самого основания. К счастью, мне не пришлось повторно проходить через утомительный процесс секвенирования каждой молекулы ДНК и выделения генетических маркеров. Но работы всё равно предстояло немало: сначала составить подробный перечень желаемых характеристик, а затем, словно решая гигантский пазл, собрать их воедино в нечто целостное и жизнеспособное.