— И я это доверие предал, — ответил я. — Накинулся на тебя, словно животное. Принудил. Взял силой.
Мирена посмотрела на меня внимательным взглядом и покачала головой. О богиня, как же грозен был её вид, и как же она была красива!
— Силой? — спросила Мирена низким голосом. — Ты думаешь, что меня кто-то смог бы к чему-то принудить, если бы я этого не хотела? Что бы мне помешало сделать вот так?
Её пальцы сомкнулись на краю столешницы и сжались. Брызнула каменная крошка и большой обломок оказался в её руке. Она сжала руку ещё больше и на пол посыпались куски камня.
— … или вот так? — продолжила Мирена.
Она вытянула руку в сторону стены, и поток сырой силы ударил в стену, проламывая её, словно огромным тараном, вываливая наружу крошево камней. В помещение с улицы хлынул холодный ветер.
— … или даже так? — каменные края пролома начали нагреваться, раскалившись докрасна и стекая потоками лавы. В кухне стало очень жарко.
— Мам, хватит! — сказала Кенира. — Мне кажется, что твою мысль он уже уловил.
Мирена вздохнула и отвернулась, уставившись куда-то в пространство. Управляющая система, получив сведения о повреждениях, принялась их заращивать. Каменные обломки на полу поднялись в воздух и полетели к столешнице, по пути превращаясь в капли и заполняя выломанную часть. Пролом в стене также стал уменьшаться, пока окончательно не исчез, оставив за собой только пятно серого камня, окружённое почерневшими и до сих пор тлеющими обоями.
Я заворожённо наблюдал за этим зрелищем, пока в голове крутилась одна-единственная мысль: «Как же выбираться из положения, в которое я себя загнал?» К счастью, один раз ответ на этот вопрос я уже находил. Решительно встав и подойдя к Мирене, я схватил её и, преодолевая сопротивление, заключил в объятия. Её тело было напряжено, но я прекрасно осознавал, какая сила скрывается в этой стройной фигуре, так что воспринял это, словно обиженно надутые губки. И в эти самые губки я немедленно впился поцелуем. Мирена крепко поджала рот, не отвечая на поцелуй. И в другое время я бы отступил, но не сейчас.
— Мирена, ты восхитительна и желанна, а я был полным дураком, — сказал я, отстранившись и глядя ей в глаза. — Пусть всё произошло под действием наркотиков, но мне с тобой было очень хорошо, и я хочу, чтобы точно так же хорошо было тебе. Чтобы ты ни говорила, но я всё равно виноват. Виноват, что слушал тебя, но не слышал, виноват, что позволил своим заблуждениям застлать мне глаза, тем самым тебя обидев. Но если я как-то могу всё исправить, то приложу для этого любые усилия!
Вновь наклонившись, я осторожно коснулся губами её губ. И на этот раз она ответила на поцелуй. Прошло несколько секунд, и мы уже страстно исступлённо целовались. Мои руки проникли под её халат и опустились на ягодицы, а её пышные полушария прижались к моей груди.
Кенира засмеялась, подошла к маме и обняла её сзади. Я оторвался от губ Мирены и поцеловал её дочь.
— Может покинем эту маленькую кухню и пойдём в спальню на огромную кровать? — спросила Кенира, хитро улыбаясь.
Я обижено засопел — не уловить намёк было сложно.
— Пойдём, — согласилась Мирена. — Но надо спрятать банку, пока эта крошечная проблема не превратилась в очень большие неприятности.
Они обе не только делали ударение, но и растягивали слова, чтобы я эти недвусмысленные намёки ни в коем случае не пропустил. Я одарил их обоих испепеляющим взглядом, который их не задел, а лишь заставил хихикнуть. Кенира спрятала злополучный «сахар» в кольцо, выключила плиту, на которой продолжала кипеть забытая кастрюля, и мы действительно перебрались в спальню. У меня на душе царил полный покой — всё-таки мы с Миреной взрослые люди, которые действительно нравятся друг другу, оба хотим одного и того же, а наши возлюбленные не просто ничего не имеют против нашей близости, но и всячески к ней подталкивают. Теперь, после выяснения отношений, все предыдущие переживания казались мне глупыми. Я сильно переусложнял то, что на самом деле являлось предельно простым, и, если бы не этот нелепый случай, ничего бы не предпринимал очень долго, скорее всего никогда.
И действительно, время мы провели прекрасно. Ну а вечером, когда управляющая система сигнализировала о возвращении обитателей, мы, полностью одетые, как ни в чём ни бывало встретили их в гостиной.