Я уставился на Эгора, поражённый столь странной логикой. Конечно, он не имел понятия, что мы делали в Царстве госпожи, так что ориентировался только на внешние признаки. И из них действительно выходило, что единственная из моих любовниц, кто не стала жрицей Ирулин — Незель, жрица Фаолонде. Вот только сама идея, что я должен спать с мужчинами или покрывать всё что движется, могла прийти в голову только ему — почти отбросившему всё человеческое.
— Ну, не смотри так, — улыбнулся Эгор. — Это просто разумное предложение. Но я помню, насколько ты молод, и как много значения уделяешь ненужным эмоциям. Когда-то я и сам был таким, не только увлекался женщинами, но и испытал настоящую любовь. А потом начал руководствоваться разумом. Впрочем, именно твои эмоции, твоя иррациональность дала очень интересные результаты. Ты шёл сюда, чтобы освободить свою богиню, для этого преодолел множество препятствий, и совершил немало важных дел.
— Вы имеете в виду ограбление Королевства Сориниз и убийство Рагдраже?
— Мне, конечно, этот ублюдок никогда не нравился и мир без него станет светлей, но я говорю совсем о другом. Спасая свою тёщу, грабя дворец и сражаясь с этим безумцем ты решал свои личные проблемы. Речь даже не о твоей магии или новом теле — хотя тут должен похвалить за очень достойное исполнение. Конечно, многое я бы сделал по-другому, но и опыта у меня намного больше. То, чем ты меня по-настоящему порадовал — это три твои монографии.
— Три? — удивился я. — Я отдал в печать только две книги. Одну по магии монстров, и вторую — исследование их спиральных молекул.
Эгор усмехнулся и вытянул руку. Над его ладонью появилось три увесистых тома. Книги перелетели по воздуху и зависли передо мной. Я взял их в руки, повернул к себе корешками, и удивлённо округлил глаза. Третья книга называлась «Методика регенерации частей тела на длительных сроках после ампутации» и была тоже подписана именем Ули Шпац. Я сплёл простые чары, которыми захватил две остальные книги и вернул их Эгору. Тот спокойно отнёсся к использованию магии, взял книги и поместил их в пространственный контейнер. Я начал листать оставшийся том, чтобы понять, о чём именно идёт речь. Как оказалось, что помимо предисловия, написанного деканом факультета теоретической магии Риданой Заридаш, книга представляла собой ту самую инструкцию, что я приложил к регенерационному артефакту. Из неё убрали первые пару страниц по, собственно, использованию артефакта, оставив то подробное теоретическое основание, которое я не поленился расписать.
— И эту работу я считаю самой важной из трёх, — сказал Эгор, когда я вернул ему книгу обратно. — Хотя и две остальные тоже неплохи.
— Но ведь в ней нет ничего особенного! Обычные простые методики, используемые сотни лет! Сам артефакт, к которому я написал эту инструкцию, сделан в университетских мастерских. Там даже не было особо ценных материалов, а в качестве источника белка и минералов использовались свиные туши!
От членов моей команды, слушающих, затаив дыхание наш разговор, донёсся слитный поток чувств. И эти чувства мне ничуть не льстили: их эквивалентом являлись глубокий вздох, закаченные глаза, либо же ладонь, прижатая к лицу — словно я сказал что-то запредельно глупое.
— Именно простота и доступность — главное достоинство твоей работы, — сказал Эгор. — Ты не использовал знаний, на которые я наложил запрет, а слепил действующий артефакт из слюней и глины, словно какой-то дикарь с отдалённых островов Архипелага. Но при всей своей простоте твой способ работает, артефактную часть могут повторить в каждой полуподвальной мастерской, и теперь любой глупый, беспечный или невезучий человек может вернуть себе здоровье. Ты разбил сложную проблему на несколько простых и очень недорогих решений. Теперь там, где раньше требовался Высший Целитель или Верховный Жрец, справятся деревенский лекарь и младший послушник храма Мирувала.