— Если его дисквалифицируют из-за вмешательства извне, он не обрадуется, — заметила Мирена.
— А вот это, мам, я как-нибудь переживу! — рассмеялась моя жена.
Незель сладко потянулась, заставив меня непроизвольно сглотнуть, и требовательно протянула опустевший бокал. Я приветливо улыбнулся, сплёл несложную структуру — из стоящей на столике бутылки вылетела большая тёмно-красная капля и подлетела к Незель. Та поймала её бокалом, благодарно кивнула и сделала глоток.
— Ты права, — наконец, сказал я ей.
— Конечно права! — рассмеялась Незель. — А в чём именно на этот раз?
— Ну, что я должен был бы беспокоиться и раньше. И подготовиться лучше.
Мирена отстранилась от Незель и повернула ко мне голову:
— Куда уж лучше? Пусть я не полностью осознаю весь объём подготовки к моему спасению, — она одарила меня взглядом, столь полным тепла и благодарности, что моё сердце почти пропустило такт, — но всё остальное ты сделал как надо. Даже не просто «как надо», а перестраховался всеми возможными способами!
— Можно было бы сделать что-то ещё! — упрямо возразил я.
— Например?
— Ну, не знаю. Мог бы позаботиться, например, о запасе магии.
— Ты и так о ней позаботился. Нам с Кенри ничего не надо, а у Ксандаша, Дреймуша и Хартана имелись накопители.
— А если бы их не хватило? А если бы понадобилось элир больше, чем у них было при себе?
Незель вытянула стройную ногу и коснулась моей ступни. Пусть я понимал, что она сделала это без намёков, лишь желая успокоить, но в этом движении было слишком много эротизма, чтобы можно было говорить о каком-то спокойствии. Что удивительно, как Кенира, так и Мирена сопроводили этот жест одобрительными кивками.
— Ули, ты же сам понимаешь, что в тебе говорит упрямство, а не разум, — сказала Незель. — Если уж мы заговорили о магии, то понадобился бы либо какой-то безумно сложный артефакт, либо реликвия моего господина. Алира может восполнить потерю в обычное время, а в бою её магия принесёт только вред. Без последствий она может обмениваться магией только с Миру, для Ксандаша и Хартана её элир несла бы только опасность. Да и с Миру… Представить ситуацию, когда у кого-то из них двоих наступит истощение я не могу, а на воображение я никогда не жаловалась. Есть ещё ты, но у тебя ситуация другая. Магии у тебя вообще нет.
Мне не хотелось признавать правоту Незель, но выхода не было. Из-за завтрашнего начала нового тура боёв я накрутил себя настолько, что даже стал сомневаться в прошлых решениях. Да и, если подумать, и в предстоящих боях ничего страшного не было. Главный узкий момент — использование доработанного Последнего Шанса — я уже преодолел. Поговорив со жрецами Керуват, я выяснил, что Блюстительница Договоров даёт своё позволение при условии, если я деактивирую эвакуационный контур, оставив только защитный. Что я и проделал прямо там, на арене.
— Да, ты говорила, что Фаолонде могут передавать магию, — припомнил я.
Тема не слишком меня интересовала — существовало множество способов транспортировки элир, единственное, в интенсивном бою, где применялось множество сильных чар, страдала надёжность.
— Конечно могут, — улыбнулась Незель. — Ведь магия человека — часть его души. Но настоящая необходимость возникает редко — слишком узкая область применения.
— Имеешь в виду, что люди со столь совместимой элир, как мы с мамой, очень редки? — высказала предположение моя жена.
— И это тоже, — не стала отрицать Незель. — А ещё у них друг к другу должны быть крепкие чувства. Впрочем, обычно у людей с одинаковой магией так и есть. Это могут быть дети и родители, братья и сёстры, чаще всего близнецы. Пусть само благословение простое, доступное даже младшим жрецам, но разница в силе достаточная, чтобы затея имела хоть какой-то смыл, встречается даже реже, чем одинаковая элир. Забавно как раз то, что ваш с Миру случай — именно таков, просто на совершенно противоположном краю шкалы. Но если хотите, я могу наложить благословение для вас с Ули — ваша связь крепка, а твоя магия не вызовет у него отторжения. Что думаете? Это могут быть кольца или браслеты, хуже — медальоны. Только Ули, скорее всего, твоей магией воспользоваться все равно не сможет.
Я на мгновение задумался. При всей заманчивости предложения реальный смысл в нём действительно отсутствовал. Благословение моих имплантатов основывалось на жгучем желании обладать магией. А реликвии, о которых говорила Незель, использовали совсем другую связь — любовь к жене. И как бы мне этого ни хотелось, но всё вместе никак бы не заработало. К тому же я вот-вот собирался получить магию, проведя ритуал. И тогда моя собственная элир, моя воробьиная сила, неизбежно вступила бы в конфликт.