— Ты сегодня не идёшь на занятия? — спросил я.
— Иду, — ответил Тана с набитым ртом. — И вернусь поздно.
— Девчонки? — поинтересовалась Кенира.
— Нет, — махнул рукой он. — Вернее да, они тоже, но вечером у меня встреча с одним из заказчиков.
— С заказчиком? — удивился я. — Ты ещё занимаешься охранными системами? Я думал, необходимость в этом проекте уже отпала.
— Ну, это по крайней мере интересно, — пожал плечами сын, нанизав ещё кусок стейка на вилку. — К тому же после драки на арене я стал довольно знаменит. И теперь могу брать больше денег.
— А при чём тут Большие Игры? — удивился я. — И не припомню, чтобы ты заказывал новые проспекты или где-то давал рекламу.
— Я был тоже удивлён, — засмеялся Тана. — Нет, ничего я не заказывал. Но старые клиенты меня узнали, похвастались своим знакомым, те рассказали ещё кому-то. Будешь удивлён, насколько популярен я стал. Отбоя от заказов нет.
— Если нужна помощь, к примеру, спроектировать артефакт…
— Спасибо, пап. Но ты лучше отдыхай и приходи в себя. Ничего не нужно — я справлюсь и сам, к тому же, тут у меня лучшие мастерские и даже фабрикатор, которые только можно пожелать.
Кенира с гордостью посмотрела на сына, картинно прижала руки к груди и воскликнула, нарочито переигрывая:
— Детки растут так быстро! Не успеешь оглянуться, как птенец вылетает из родительского гнезда!
Она сделала ударение на слове «гнездо», имея в виду название нашего замка. Намёк уловил и Хартан.
— Очень смешно, мам! — возмущённо воскликнул он. — Кстати о птенцах. Я спускался в подвал, артефакт до сих пор работает и в нём до сих пор лежат два яйца.
— Считай, что это в некотором роде искупление, — вздохнул я. — Не божественное, а личное. Жизнь им, само существование, по сути, дал я. После успешного ритуала они мне больше не нужны, но это не повод отказывать им в рождении. Я же пожертвовал одним из их братьев, поглотив его душу, теперь считаю, что сильно им задолжал. К тому же, что за Воробьиное Гнездо без воробьёв?
— Папа хочет сказать, — добавила Кенира со смехом, — что скоро у тебя появятся дядя и тётя!
Дни сменялись новыми днями, постепенно минул месяц Перелома и в свои права вступила зима. В нашем маленьком мирке постепенно сложился свой распорядок. По утрам я выбирался наружу, прогуливаясь вокруг озера и дыша холодным зимним воздухом, занимался упражнениями, как прописанными Лексной, так и привычными физическими на брусьях и турнике. Я выкладывался вовсю, до самого предела, даже заходя за него — ведь для обитателя Итшес, полноценным представителем которых я теперь стал, тело, разум и магия были связаны неразрывно.
Затем я подолгу отмокал в наших горячих источниках, проводя несколько часов в исходящей паром воде, любуясь прекрасным озером и горами. В эти мгновения я чувствовал, что затеял авантюру с крежл-змеем и замком не зря, испытывая глубокое сожаление от того, что после освобождения Ирулин это место придётся покинуть. Ко мне часто присоединялась Кенира, так что просто покупаться получалось не всегда, что, разумеется, нас ничуть не огорчало. Мирена была достаточно тактичной, чтобы обеспечить нам уединение, но делала это не всегда. И в этих случаях я очень радовался, что пар, струящийся над водой, скрывает мою реакцию на её обнажённое и чрезвычайно одарённое тело. Вечерами к нам присоединялась Незель, часто заскакивал Ксандаш с семьёй, и редко — Хартан, который большую часть времени проводил в Нирвине, возвращаясь домой лишь поспать.
Когда я стал чувствовать себя совсем хорошо, мы возобновили нашу учёбу — теперь, когда рассеялся запрет на передачу знаний, у меня появилось много нового материала.
Замок постепенно преображался всё сильнее и сильнее. Всё больше и больше окон обзаводились рамами и стёклами — мы заказали изготовление в одной из крупных мастерских Нирвины и Ксандаш привозил их по мере готовности. Грубые стены и полы покрывались декоративным камнем, деревянными панелями и обоями — в качестве поставщика выступал тот же Санд, а работу выполняло несколько служебных големов под руководством Таага, исполнявшего роль некоего «пастуха». Постепенно каждая из комнат обзавелась мебелью и декором, даже те, в которые мы не заходили почти никогда. И всё равно в контейнерах Кениры осталось ещё множество невостребованных вещей.