И что же?
Она очень радовалась, глядя, как высаживают саженцы. Она даже сама посадила несколько штук. Но она так никогда и не увидела ни цветов, ни плодов на этих деревьях. Она умерла той зимой — родами. Ребенок — моя сестра — тоже скончался.
Ох, простите…
Мудрецы говорят, что счастье и печаль суть одно. В этом саду я начинаю их понимать.
Кроны деревьев скрадывали очертания окружающих гор, а аромат яблонь заглушал соленый запах океана. Сидя на ветке и болтая ногами в воздухе, Эмилия вдруг почувствовала, что ее сосредоточенность тает. Она посмотрела вниз и увидела Гэндзи, восседающего на своем боевом коне — и это он казался здесь чужеродным, а не она. Самурай в яблоневом саду выглядел таким неуместным, что Эмилия расхохоталась.
И собственный смех вернул ее к реальности.
И, вернувшись, она заплакала.
Мой дом стоял в Яблоневой долине, — сказала Эмилия. — В другой Яблоневой долине.
Значит, это место принадлежало вам еще до того, как вы его увидели, — помолчав, сказал Гэндзи.
Для своих габаритов госпожа Эмилия весьма проворна, — заметил Таро, наблюдая, как девушка вскарабкивается на дерево.
На самом деле, не такая уж она и крупная, — сказал Хидё. — Когда те два глупца покончили с собой, она сомлела и упала на руки нашему князю. И он с легкостью ее удержал. У нее просто непривычные пропорции, вот нам и показалось, будто она такая большая.
Теперь, когда ты это подметил, я вижу, что ты совершенно прав. — Таро прилагал все усилия, чтоб увидеть происходящее в нужном свете. Госпожа Эмилия исполнила пророчество князя Киёри, потому он не мог больше считать ее здоровенной, нескладной или уродливой. Верность требовала от них отныне видеть в этой девушке лишь хорошие стороны. — На самом деле, в ней есть некое изящество. На чужеземный манер.
Да, верно, — согласился Хидё. — Я искренне раскаиваюсь в своих былых заблуждениях. Наверняка в своей стране, где все основано на других идеалах, она считалась образцом красоты, как у нас — госпожа Хэйко.
На этот раз Таро, как ни старался, не смог заставить себя согласиться с другом. Ценой некоторых усилий он мог представить, что Эмилия способна оказаться привлекательной для чужеземцев — ну, во всяком случае, для некоторых. Но назвать ее образцом красоты и сравнить с Хэйко? Что же ему ответить? Таро великолепно владел мечом и луком — но не искусством красноречия.
Так можно было бы сказать, если б имелась какая-нибудь основа для подобного сравнения, — начал Таро. — Госпожа Хэйко — гейша первого ранга, а госпожа Эмилия… — Тут его посетила великолепная мысль. — А в стране госпожи Эмилии есть гейши?
Насколько я понимаю — нет, — сказал Хидё. Он и сам был не очень-то красноречив. И теперь от несвойственной задумчивости на лбу самурая прорезались морщины.
Вот и мне так кажется, — сказал Таро. — Но насколько в таком случае уместно говорить об госпоже Эмилии и госпоже Хэйко в одинаковых выражениях?
Совершенно неприемлемо! — с облегчением согласился просиявший Хидё. — Конечно же, я неверно выразился. Мое восхищение госпожой Эмилией завело меня слишком далеко. Нам вовсе незачем преувеличивать ее достоинства.
Конечно, незачем, — с прежним рвением поддержал его Таро. — Они и без того несомненны, и не нуждаются в том, чтоб их приукрашивали.
Да и в любом случае, много ли значит нечто столь мимолетное, как внешняя красота? — Хидё перевел разговор на более безопасную почву. — Важна красота внутренняя. А в этом с госпожой Эмилией никто не сравнится.
Ты очень верно подметил главное, — отозвался Таро. От подобной постановки вопроса ему сразу полегчало на сердце. — Истинная красота — это красота души.
Два самурая радостно улыбнулись, продолжая наблюдать за своим князем и госпожой Эмилией. Они только что решили очень важный для них вопрос. Теперь они знали, как относиться к важной особе, не вполне укладывающейся в существующий порядок вещей.
Вы не стали рассказывать князю Гэндзи о некоторых подробностях нашего путешествия, — сказала Хэйко.
Он не спрашивал, — отозвался Старк.
Они сидели в комнате, выходящей в один из внутренних садиков крепости. Это была одна из нескольких комнат, специально приготовленных для Эмилии и Старка и обставленных в соответствии с их потребностями. Например, в этой комнате наличествовали четыре стола, шесть стульев, большой диван, письменный стол и два комода. Чужеземцы — не такие, как японцы. То, что хорошо для них, плохо для японцев, и наоборот. Таков был ведущий принцип, которым руководствовались слуги Гэндзи. В своем ревностном стремлении добиться, чтоб почетные гости чувствовали себя как дома, слуги устроили их как князя — только наоборот. В княжеских покоях было много места и мало мебели, а в покоях для гостей все было так плотно заставлено мебелью, что свободного места почти не оставалось. Слуги приложили все усилия, дабы создать такую обстановку, в которой сами они чувствовали бы себя наиболее неуютно, — и преуспели в этом отношении.
Я собираюсь сама рассказать ему об этом, — сказала Хэйко. — Сегодня.
Старк пожал плечами.
Ваши тайны — это ваши тайны. Я не собираюсь никому ничего рассказывать.
Спасибо вам за подобную сдержанность. Я высоко ее ценю. Но эту тайну не сохранить. Я знаю, вы ничего не станете рассказывать. Но до князя Гэндзи вскоре дойдет известие о стычке у завала на тропе. И он поймет правду.
И это породит какие-то проблемы?
Думаю, да.
Он не знает о других ваших умениях.
Нет, не знает.
Почему же вы ими воспользовались? — поинтересовался Старк. — Мы могли бы вполне успешно пробраться там тайком, а если б даже нас и заметили, я бы расчистил нам дорогу. Мечи против шестизарядного револьвера не тянут.
Я не могла допустить, чтоб вы рисковали жизнью. Дед князя Гэндзи перед смертью изрек пророчество. Он сказал, что чужеземец, которого князь Гэндзи встретит под Новый год, спасет князю жизнь. Я была уверена, что вы и есть этот чужеземец.
Но тогда со мной ничего бы не случилось. Я бы выжил, чтоб сделать то, о чем говорится в пророчестве. А если б я умер, это бы означало, что я — не тот человек, которого вы ожидали. Значит, вы бы ничего не теряли.
Пророчества не исполняются сами собою, — сказала Хэйко. — Если мы не будем прилагать все усилия к их исполнению, они могут сбыться совсем не так, как мы предполагали. Если б вы были тем самым чужеземцем, которому предназначено было спасти князя Гэндзи, но вас убили бы, ваше место занял бы другой чужеземец. Но это было бы уже не то. Князь Гэндзи выжил бы, поскольку так предсказано. Но его могли бы искалечить. Или могло бы получиться так, что он оказался бы на много лет прикован к постели.
Значит, вот как эта штука работает, — сказал Старк. Он во всю эту чепуху не верил. Но раз Хэйко хочет поговорить, почему бы ее не выслушать? — А как дед князя Гэндзи ввязался во все эти дела с пророчествами?
Он родился с даром предвидения. Его неоднократно посещали видения.
И он всегда оказывался прав?
Всегда.
Почему же он никому не сказал, что это будет Эмилия?
Пророчества всегда неполны. Хоть жизнь и предопределена, ход ее зависит от наших поступков. Жизнь предопределена нашей прошлой кармой, а поступки создают нашу будущую карму.
Что такое “карма”?
Из ваших слов ближе всего по значению слово “судьба”, но карма — непрерывно изменяющаяся судьба.
Судьба есть судьба, — сказал Старк. — Она есть. Она не изменяется. Просто мы ее не замечаем, пока не столкнемся с ней. Или она с нами.