Отец вышел провожать врача. Семеновна убежала на кухню, накрывать на стол обед, а меня не покидало странное ощущение.
Холодное. Липкое.
Застрявшее в желудке.
Ева не стала меня сдавать. Не призналась, что это я ее швырнул в воду. Только вот о пирс она не ударялась, это точно.
Могла ли она пораниться под водой? Об корягу? Или как-то еще?
Не знаю.
Может, и могла.
Вот только молчала она еще до этого.
Словно не могла говорить.
Словно знала, что может меня напугать.
И ведь на самом деле знала… Наш первый и единственный секс я не забуду никогда. Уверен, как и она.
Так почему же изо рта Евы хлестала кровь?
К обеду Женева Арент не спустилась. К ужину тоже. А я, слоняясь из угла в угол, все не мог отделаться от странного ощущения тревоги.
Вечером заглянул Макс. Коротков жаждал познакомиться с моей новоиспеченной мачехой и был жутко расстроен, что так и не увидел Еву. Мы посидели у бассейна, обсудили местные сплетни, что сыпались из Макса, как из вечернего выпуска программы новостей, договорились об утренних пробежках и разошлись.
Голова оставалась неясной, как затянутое туманом озеро. Стоял у пирса и не мог отделаться от мысли, что я кретин.
Что я что-то упускаю.
Оглядывался по сторонам и только сейчас заметил, что высокий забор, окружающий теперь нашу территорию, уходит прямо в озеро.
И вновь мозг настойчиво трубит, что все это НЕЛОГИЧНО.
Забор не защитит от попытки проникнуть на наш участок со стороны воды. Любой, кто умеет плавать или имеет лодку, обогнет препятствие без труда.
Зато тот, кто не умеет, не сможет покинуть территорию…
И мне не нравится эта мысль.
Не нравится думать, что забор, замок, озеро… все это способы ограничить свободу.
И возникли они только с появлением в доме Евы.
В попытке переубедить себя, прошелся по периметру. Забор выше двух с половиной метров, кодовый замок на калитке, электронный ключ на воротах, гараж закрыт, деревья вдоль забора опилены от низких веток…
Мне не нравится то, что я вижу.
И хотелось бы не обращать внимания на такие детали, но учусь я в военной академии. И специальность у меня военная.
Да и обычную логику никто не отменял.
ЧТО ТУТ, БЛЯДЬ, ПРОИСХОДИТ?
Глава 6
Три дня проходят в режиме постоянного ожидания. Бегаю утром с Максом – жду встречи с Евой. Завтракаю – жду. Плаваю в бассейне – жду. Сижу в интернете – жду. Смотрю телевизор – жду. Ужинаю – жду. Выхожу из душа – жду. Засыпаю – и все равно жду.
Как гребаный Хатико!
И главное, сам себе объяснить не могу, зачем.
Отец пропадает на таможне. Возвращается поздно, уходит рано. Семеновна разводит руками – приболела наша девочка, но скоро пройдет.
«С девочками так бывает, Егорушка» - говорит она.
Тусуемся с Максом в центре. Обошли знакомые бары. Встретились с одноклассниками и приятелями. И все вроде хорошо.
А я расслабиться не могу.
Как будто боюсь чего-то.
Хотя, чего мне бояться?
Сплю плохо. Вот и сегодня ночью не уснуть. Ворочаюсь который час подряд. 3:40 – скоро рассвет, а глаза не закрываются.
О ней думаю.
Искал странички Женевы Арент в соцсетях – пусто. Проверил, сука, даже Одноклассники. Ноль совпадений.
В комнате душно. Хочется курить.
Вылезаю на крышу гаража через окно, тихонько крадусь, стараясь не издавать никаких звуков. Если опустить руку с боковой стороны крыши – там вытаскивается полкирпича. Внутри тайника в плотном целлофановом пакете – сигареты, зажигалка и пачка мятной жвачки.
Надеюсь, ничего не отсырело.
Стараясь не шуршать, достаю заначку. Сажусь на мягкое бесшумное покрытие гибкой черепицы, облокотившись на стену, и подкуриваю сигарету.
Едкий табачный дым проникает в легкие, дерет горло, дурманит мысли.
Расслабляет.
С восточной стороны, над черным Мрачным озером, окруженным островерхими соснами начинает алеть рассвет.
Еще не стрекочут в сырой траве кузнечики, не чирикают птицы, но где-то вдалеке вот-вот начинут орать первые петухи.
Зажатая в пальцах, тлеет сигарета, тонкий дым ее растворяется вместе с сумраком, отступающим пред первыми лучами летнего яркого солнца.
Пахнет росой, зеленой травой, пахнет светлеющим прозрачным небом. Легкий ветер доносит слабый тонкий аромат ирисов и жасмина. А еще пахнет тиной и илом с озера, теплым деревом и немного битумом.
И во всей этой симфонии запахов неуловимо пахнет ею.
Евой.
Девушкой с ароматом раннего летнего утра.