Выбрать главу

Я же сконцентрировался на своем противнике.

Влево, вправо, пригнуться!

Он выше меня, ему сложнее по мне попасть.

Подловил его и ударил в корпус!

Цукиюби!

Он сальтом отскочил!

Сюнпо!

Перед ним!

Удар!

Мою ногу блокировал бугай, который увидел, как справляется его друг и пришел на помощь!

Черт, эти двое отлично работают вместе!

— Стойте! — детский крик остановил нас.

Мы замерли каждый в своей позе.

Повернувшись, мы увидели ребенка. Маленький мальчик с перевязанной рукой. Это один из тех детей, которых лечила Яччи в том домике.

— Братик, это же Серые плащи! — сказал мальчик.

Тут приходит та женщина. Запыхалась и поймала мальчика.

— Хоси, не смей убегать! — рассердилась она на ребенка.

— Простите, тетя, — опустил голову ребенок.

Тут из подворотни вылезают какие-то утырки пьяные.

— О! Какая телка! — обрадовались они, увидев женщину.

Однако их радость была недолгим!

Я и бугай моментально оказываемся перед ними и отправляем гопников в полет.

В результате движения капюшон бугая спадает.

— Такеши? — узнал я парня. Черные волосы, шрамы на лице, суровый взгляд.

— Карас? — он, похоже, узнал мой голос.

Я тоже скинул капюшон.

— А это Юске? — указал я на второго. Ему помогла встать Яччи. — Вы чего тут делаете?

— У меня тот же вопрос, — простонал Юске, потирая живот, куда я ударил. — Вы чего сами тут забыли?

— Поговорим в другом месте! — сурово сказал Такеши.

Быстро обобрав пьяниц на предмет полезных вещей мы вернулись в тот же домик где и были недавно.

Вернулись и расселись.

Юске и Такеши смотрели на нас удивленно.

— Так это ты первый Серый плащ? — они, похоже, не верили моим словам.

— Да, это я, — честно ответил им. — Яччи подтвердит.

— Он спас меня давно, — кивнула она.

— Нам рассказывали люди, что появились какие-то типы в серых плащах, которые раздают еду беднякам. Но я всегда думал, что это байка, — хмыкнул Юске. — Городские легенды оказывается не всегда врут.

— Мы особо не мелькаем, мои друзья помогают, как могут, да и в Академии повар мой друг, он мне все лепешки по дешевке продает, да и сверху накидывает еду. Знает же, кому несу.

— Да уж, — кивал Такеши. — Не ожидал такого от тебя.

— А почему? — удивился я.

— А ты что слухов о себе не знаешь? — усмехнулся рыжий. — Все говорят, что ты гений, который воспитывался в благородной семье Фон и был принят ее Учеником, благодаря протекторату Кучики.

— Нифига себе у людей воображение, — офигел я. — Я из 10-го, рос в кондитерской. И Учителю, меня порекомендовал мой преподаватель в Академии. Только и всего. А на счет Кучики. Из моей крови Унохана-сама когда-то создала лекарство, благодаря которому Хисана-сан выздоровела. Вот меня и отблагодарили немного, тем, что преподавателя по зандзюцу приставили и хохо учили.

— Реальность и вымысел так далеки, — покачал головой Юске. Он почесал затылок. — Похоже, ты победил, друг, — сказал он бугаю. — С меня завтрак.

— Учись, мелкий, — усмехнулся, вечно хмурый Такеши!

— Мы поспорили о том, как ты стал Учеником. Мою версию опровергли, а он поставил, что ты везучий придурок с неплохими талантами.

— Ну, спасибо, — буркнул я. — Ну, а вы тут каким боком?

Они переглянулись.

Вздохнули.

— Мы родом отсюда, — ответил Юске. — Тетя Нууна растила нас как своих детей, — он улыбнулся женщине, та укладывала детей спать. — Родители нас бросили, вот Нууна и приютила нас. Мы приходим сюда, чтобы помочь деньгами и едой семье, которая нас вырастила.

— Да, — кивнул Такеши. — Когда-нибудь разбогатею и переведу всех тут жить в более близкие районы, или вообще в Сейретей.

— Я бы тоже там хотела жить, — вздохнула Яччи.

— Все хотят.

— Ну и что будем делать-то? — спросил я. — Сделаем вид, что друг друга не видели?

— Пожалуй, — согласился Юске. — Тебя простят, если поймают, ты Ученик капитана, а вот нам придется отвечать на ненужные вопросы.

— Я буду молчать, — сразу же сказала Яччи.

— Если что, скажу что были со мной, — добавил я.

Парни усмехнулись. Облегченно выдохнули. Похоже, не ожидали, что мы так легко согласимся.

Сейчас эти двое мне кажутся совсем иными. Расслабленные, улыбчивые, более искренние. Не такие напряженные и играющие, как раньше, а теперь они являются самими собой.