— Уммм… кхы… «хнык»… — заплакала она. — Со мной все не хотели дружить… Ведь я же иностранка… «хнык»… А из-за войны, все пошло к черту…
— Ты умерла не так давно.
— Я… кажется жила тут…. С родителями… еще до войны…. А когда она началась… папа ушел… мамы не стало… а потом и меня… Никого нет… никого… никого… — зашептала она.
— Эх, — вздохнул я. Не умею я успокаивать других. Таких навыков у меня нет, да и не было возможности их применить. Потом просто подошел к ней и сел рядом. — Все успокойся. Я же рядом..
— Спасибо… спасибо… спасибо… спасибо, — повторяла она.
Некоторое время она успокаивалась. Ей тяжело пришлось. Попутно немного рассказала о себе. Обычно Энджи стремиться свести разговор о ее прошлом к минимуму, но сейчас ей нужно было выговориться. Ну, а поскольку никого другого рядом нет, она будет говорить со мной.
Энджи немка. Родители переехали в Японию еще до войны. Но когда она началась, отца отправили на фронт. Они с матерью жили вполне мирно, ведь во время войны Германия и Япония были союзниками. Однако им не повезло. Из тюрьмы для военнопленных сбежал английский солдат. Он явно был психологически нездоров. Энджи нашла раненного человека, не понимая, кого она привела в дом. Помогла ему втайне от матери. Но когда тот пришел в себя и понял, кто ему помог он взбесился и убил девочку и ее мать. Он ненавидел немцев и считал их всех врагами. Да в те годы немецкие войска сделали много плохого и возможно и тому солдату они много чего сделали. Но он выместил свою ненависть на ни в чем неповинных людях, тех, кто помог ему, тех, кто ничего плохого не сделал.
После смерти Энджи попала в Общество душ, а свою мать она так и не нашла. Причина стать синигами была в том, чтобы отыскать ее.
Такая простая цель. Но вот из-за внешности ей порой приходится нелегко. Да, что ни говори, но японцы не очень любят иностранцев. Когда она была ребенком, другим детям запрещали с ней общаться. Попала она в 1-ой район. А он отличается тем, что новых душ тут не так много. Здесь по большей части живут поколениями и многие иностранцев даже не видели. А уж там, где процветает глупость, легко появиться и предрассудкам. Сам с таким сталкивался. Вот она и была изгоем тут. Научилась скрывать грусть за улыбкой, болтливостью и весельем. Не хотела отчаиваться.
Именно поэтому слова Хебико ее так ранили. Очень ей было неприятно. Осознавать, что она тут просто пока мы ее терпим. Да уж. Ей придется много извиняться.
Но с ней потом.
— Лучше?
— Ага, — вытерла она слеза. — Спасибо, Босс, — улыбнулась она. — Что теперь?
— Идем искать остальных.
— Ага.
— А потом сделаем то, что планировали с самого начала.
— Что? — удивилась она.
— Свяжем Хебико и будем пытать, — я злобно улыбнулся. — Она нам за все ответит.
— ДА! ВПЕРЕД!
Мы побежали искать остальных. Но дело это нелегкое. Куда могли разбрестись другие нужно еще подумать.
Пока я могу предположить, где могут обитать Хиро и Кира. А вот куда ушли Рукия и Ренджи нужно еще выяснить. В общежитии никого из наших не было потому мы пошли в библиотеку.
Ход себя оправдал. Где еще может сидеть любитель почитать, как не рядом с местом, где можно почитать. Хиро спокойно читал какую-то книгу, вообще не реагируя на окружающих. Закрылся за книжкой и не поднимал глаз.
— Привет, — поздоровался я, присел напротив него. Энджи села рядом.
— Тоже будете смеяться? — пробурчал он за книгой.
— Мы хоть раз над тобой смеялись?
— Ну… — замялся он. — Просто… — он медленно опустил книгу.
Наши с Энджи глаза начали стремительно увеличиваться. Рожа Хиро была серьезно помята. Фингал, синяки и разбитый нос. На одном глазу был пластырь, а голова забинтована.
— Что это с тобой? — спросила Энджи.
— Подрался, — отвел он взгляд.
— Решил доказать, что она не права и нарвался? — уточнил я.
Он еще больше помрачнел.
— И как ты себя чувствуешь?
— Больно.
— Я не об этом спрашивал. Я спросил, как ты себя чувствуешь, когда такое сделал?
— Как дурак, — погрустнел он.
— Верно, — кивнул я. — Ты решил доказать, что можешь быть другим, но сам же от этого пострадал. Вот только ты ошибся в понятиях.
— Ошибся? — удивился он.
— Суть, как мне кажется, в том, чтобы не прятаться за других, а в том, чтобы уметь давать сдачи. Бессмысленно ломиться в драку там, где ты ничем помочь не сможешь, это не выход. Лучше найди то, что у тебя получается лучше всего и приноси пользу по-своему. Я бы тебе спину не доверил, — хмыкнул я.
— Ты умеешь утешать, — фыркнул он.