Но, даже проваливаясь в сонное забытье, чувствовал, как тёплая ладонь ласкает его волосы и нежный голос шепчет чуть слышно:
– Тише! Я с тобой, родной! Слышишь? Тише, тише…
***
31 В кошмаре
Эл проснулся с тяжёлой головой и лёгким сердцем.
Ну… не совсем так, ясно-понятно. Ничего не забылось. Горе осталось горем. Проблема сама собой не решилась. Опасность не миновала.
Но чувство такое появилось, будто он наконец-то дышать начал. А то совсем уже в мертвеца превратился, словно окаменел на время. А теперь как будто отпустило немного.
Даже то, что от слёз и дневного сна голова разболелась, Эла сейчас радовало. Хоть какие-то новые ощущения, кроме разрывающей сердце, тупой боли.
Уснул прямо в гостиной на лавке, хорошо они у Наира шкурой мягкой застелены.
В доме было тихо и пусто. Интересно, где все? И сколько он проспал?
Эл поднялся, потёр лицо, пригладил взъерошенные волосы и вышел на улицу.
Дэини сидела на крыльце. Словно, охраняла его покой…
По лицу Эливерта невольно скользнула улыбка. Может… так оно и было?
Ворон без приглашения уселся рядом. Настя повернула голову, оглядывая его внимательно.
Эл в шутку слегка боднул её плечом, да так и остался сидеть, прижавшись боком.
– Спасибо! Полегчало… – ответил он, хотя Дэини ещё ничего не успела спросить. – А доча где? И все остальные? Как-то я вас так нагло из дома выселил на полдня… Совестно даже.
– Выспался хоть? – заботливо поинтересовалась Настя, не обращая внимания на его смущение.
Эл прислушался к себе и кивнул:
– На неделю вперёд.
Дэини удовлетворённо кивнула и ответила на вопрос, заданный Вороном чуть раньше.
– Они пошли опять оленёнка кормить. А мы сейчас к Миланейе сходим…
– Зачем это?
Эл сразу напрягся. К Миланейе ему не хотелось. Он по-прежнему был благодарен целительнице, но так и остался в душе мутный осадок, появившийся после его возвращения в Кирлию. И больше всего Эл не хотел бы снова увидеть или услышать от сестры Наира что-то такое, что окончательно уничтожит его почтительное отношение к ней.
Настя попыталась сделать суровое лицо и назидательно объяснила:
– Затем! По ночам спать надо. Ты себя этак загонишь. Пополам скоро сломает. Тебе ещё силы понадобятся – неизвестно, куда путь заведёт.
Вроде ругает, а от каждого слова теплеет на сердце…
«Девочка родная, если бы ты знала, как мне сейчас нужна эта твоя забота, и тревога, и даже это ворчание! Только не оставляй, не оставляй одного! Свихнусь ведь…»
Наверное, что-то было такое в его взгляде сейчас, потому что он увидел, как в её глазах тёмной тенью отразился страх и горечь.
И Ворон уже за неё испугался и тотчас попытался успокоить.
– Да я ожил уже. Всё. Честно! Я больше не буду так тебя пугать!
Настя вздохнула тяжело, маленькая тёплая ладонь накрыла его пальцы.
– Ты меня не пугаешь. Мне просто очень больно, потому что я вижу, как тебе больно. Всё равно пойдём, – Рыжая кивнула приглашающе, – она для Граю какую-то штуку сделала, чтобы ей кошмары не снились.
А вот это дело! Эл бы что угодно отдал, лишь его пичуга спала спокойно по ночам, лишь бы забыла пережитый кошмар. И уязвлённая гордость наименьшая плата за такое. Потому Эл сразу согласился.
– Ладно, пойдём!
Но встать Эл не торопился, смотрел на её профиль: золотистая от загара кожа, тонкие брови, нежная шея, волнистые рыжие локоны, мягкие даже на вид. Какая же она красивая!
Кажется, он любит в ней всё, вплоть до каждой родинки и каждой длинной изогнутой реснички.
– Что? – смутилась Дэини, так мило покраснев.
– Я, оказывается, соскучился до безумия! – усмехнувшись грустно, покачал головой Эл. – Мне вас всех не хватало просто ужасно, даже твоего рыцаря… А уж тебя особенно! Как славно, что я сюда вернулся...
А ещё через миг он замер от её прикосновения – особого прикосновения.
Дэини протянула руку, дотронулась до щеки, скользнула едва ощутимо по старому шраму на скуле, но его и это полукасание обожгло.
– Пойдём! – Настя решительно поднялась и потянула его за руку.
***
Поход к Миланейе действительно оказался полезным, как обещала Настя. И неприятным, как предполагал он сам.
Перед тем, как войти, Эл малодушно попросил:
– Только не оставляй нас наедине, пожалуйста! Не хочу вот этого всего…
И Рыжая не оставила, хоть он видел, что ей неловко. Миланейя на неё так косилась, что любая бы уже поспешила сбежать. Но Настя стойко держалась.