Жилистый, неимоверно сильный Жанно обвел своими мрачными цыганскими глазами всех собравшихся, будто хотел выяснить, кто готов с ним схватиться. Желающих не оказалось.
Дезертир немного подождал.
- Но воевать с мертвыми - это без меня! - закончил он после паузы.
- Конечно, без тебя! Но тогда не злись, если при дележе не получишь ничего!
- Смотри, гражданка, не получи сама не совсем то, чего желаешь!
Но она уже принялась подробно описывать, какие изумруды и алмазы удалось взять в усыпальнице замка Анет, и у многих загорелись алчным огнем глаза.
Для пущей достоверности Гражданка поднесла палец к своему уху, в толстой мочке которого раскачивалась великолепная грушевидная жемчужина-серьга.
- Это оттуда!
- Да, хороша! - присвистнул кто-то. - А второй-то почему нет?
- Спер один прощелыга, мать его за ногу! – Ратона смачно плюнула в камин. - Ну, это не страшно, дело наживное. Я потому и говорю вам, что нужно забрать жемчуг и другие камушки у этой девки в красном платье! Я желаю разорить могилы этих тварей, а пуще всего - ее, гадюки, что заправляла здесь в прежние времена! Вот уж кто упер уйму золота и алмазов с собой на тот свет, но нас не проведешь! И она тоже была Дианой, как и змеища из замка Анет!
И для пущей убедительности она запела пронзительным голосом:
- Пойдет, пойдет, пойдет! Долой аристократов!
- Пойдет! Пойдет! - подхватили, приплясывая, остальные. - Долой!
Денежки грабь без всяких забот,
Чтоб посмотреть, как дело пойдет!
Пойдет! Пойдет!
Ратона первой кинулась к графской усыпальнице.
Окованная железом дверь была заперта на внушительный замок, и кто-то побежал за ломом.
- Одумайтесь, дети мои! - это прокричал местный священник, единственный из прежних обитателей замка, кто не стал спасаться бегством.
Он протиснулся сквозь толпу и встал между входом в усыпальницу и грабителями.
- Шел бы ты прочь, старик! - кричали ему. - Тебе жить надоело, что ли?
- Как любой человек, я не хочу умирать! - ответил отец Преваль.
- Что же тогда не свалил отсюда вместе с графом?
- Мой долг повелел мне остаться там, где я больше нужен.
- И кому ты нужен здесь, интересно узнать?
- Может быть, даже вам!
- Ха-ха! И для чего же? Я себе и помоложе найти могу! - заржала Ратона.
- Но чего же ты ищешь здесь, возле усыпальницы, дочь моя?
- Я и все эти люди пришли, чтобы воздать сполна этим тварям, что раньше правили здесь! И особенно - проклятой Диане, которую называли Рысью!
- Графиня Диана жила для блага своих подданных и брала в руки оружие, чтобы защищать, а не нападать на безвинных! - возвысил голос Преваль. - Зачем ты хочешь нарушить ее покой?
- Затем, что она гадина и отбивает мужиков! Да и к чему ей украшения, теперь-то? Прочь с пути, святоша, пока мы тебя не порешили!
Священник не отступил, и Ратона выхватила из-за пояса длинный охотничий нож.
Но воспользоваться им не успела. Кто-то, одуревший от пьянства и жары, выстрелил из мушкета.
Пьяный выстрел мог убить любого из своих, но попал прямо в сердце старого священника.
Он упал, как подкошенный, под ноги бандитам.
Это жестокое и нелепое убийство мало смутило их.
Раздался первый удар лома.
И сразу после него - голос Франсуа:
- Зачем священника убили, идиоты поганые?
- Чтоб под ногами не мешался! - рявкнула Ратона.
- Вам мало здесь дорогих тряпок и вина? Зачем вскрываете усыпальницу, тревожите мертвых?!
- Для справедливости! - закричали все.
- Отойди оттуда, Франсуа, - крикнул Жанно.
Сам он наблюдал происходящее с расстояния, однако же, мушкет был и у него тоже.
- Отойди. Теперь ничего не сделаешь, эти люди сами решили свою участь.
Цыганские глаза мрачно блеснули.
Жанно указывал куда-то вверх.
На небе за десять минут до этого не было ни одного облачка, теперь же, словно по мановению руки чародея, его заволокло толстой пеленой черных туч. И повеяло холодом. Наверно, такой холод царит в древних усыпальницах...
- Чего испугались? - взвизгнула Ратона. - Это же только туча, заодно и помоемся! Нечего трусить!
Несколько человек, видимо, самые отчаянные, снова ринулись ломать дверь.
- Смотрите! - вскрикнула вдруг перепуганная Бланшетт. - Что это такое?!
Темнота стала гуще, как будто случилось затмение. Казалось, наступает ночь.
Но, приглядевшись, все увидели, что свет заслонила огромная птица с черным оперением.
- Ворон! - прошептал Франсуа.
И в самом деле, это был ворон.
Грозная птица сделала круг над головами собравшихся возле дверей усыпальницы.
Потом - второй круг, пока ещё не снижаясь.
Но, поскольку якобинцы не думали бросать свое дело, ворон на минуту замедлил свой полет, будто давал им время.
Новый удар по двери, и ещё один круг, гораздо ниже, теперь ворон почти коснулся их голов.
- Бегите! - крикнул Жанно, и на этот раз в его голосе был страх.- Бегите, он же предупредил вас!
- Сейчас мы его сами предупредим! - Ратона выхватила у кого-то мушкет и выстрелила в ворона.
Он кружил совсем низко, и попасть в него было не трудно.
И она попала. Но ворон продолжал кружить, а мушкетные пули, бессильные, упали на землю.
- Что за негодные пули нынче отливают! - выругалась бандитка. - Кто из вас мастер стрелять, убейте гадкую птицу!
Кто-то выстрелил, и снова пули отскочили от ворона.
- Колдовство! - взвизгнула Бланшетт, кидаясь бежать в сторону жилых построек.
- Ломайте дверь! - бесновалась Ратона. - Это же просто птица!
- Не просто, если ее пулей не убьешь! - на бегу возразил кто-то.
Возле входа осталась Ратона и ещё парочка самых оголтелых парней. Но и они не смели больше тронуть дверь, и бандитка взялась за лом сама.
Ещё один удар, и... На этот раз ворон спустился ниже, и через минуту Ратона лежала на земле с пробитой головой.
Птица взмыла вверх, а двое сообщников, побросав мушкеты, с воплями ужаса убежали.