— Не будем, — улыбнулся Грэм, позволяя себя тащить. — Я и сам ещё не обедал.
Они помыли руки и пока отгоняли собак и перебрасывались ничего не значащими фразами, Ганнибал торжественно поставил на стол тарелки, наполняя комнату потрясающим ароматом. Это было так уютно и по-семейному, что Уилл не переставал улыбаться, рассматривая идеальные сэндвичи и фарфоровый чайник с фруктовым чаем. Немного покомандовав и усмирив довольных псов, доктор Лектер принёс с кухни три странные колбаски и бросил их собакам.
— Угощения есть для всех, — довольно сказал Ганнибал, бросая на Уилла влюблённый взгляд. — Я сам делаю копчёное мясо и принёс лакомство и для ваших питомцев. Почему не едим, чего ждём?
— Уже едим, — засмеялась девушка, хватая в руки сэндвич и откусывая большой кусок. — Ммм, так вкусно, вы превзошли себя, доктор Лектер, — с набитым ртом продолжила свою хвалебную песню Луиза. — Это волшебно.
Уилл тоже взял в руки огромный бутерброд и посмотрел на мисс Шеппард. Она улыбалась, даже не представляя, какой страшной была её улыбка на фоне чёрных очков и обгоревшего мяса, и не мог представить, что эта милая девушка могла сделать, чтобы заслужить такую кару. Хотя он так часто видел, как насильники и педофилы смиренно сидят в клетках, этакие несчастные жертвы, и хорошо знал, что лишь настоящие психопаты всегда готовы к наказанию за свои деяния, а все остальные совсем не готовы получить по заслугам. Недавно он смотрел видео в рамках изучения поведения людей, так там клиентка элитного ресторана хамила и вытирала ноги об официантку, которая не смела ей ничего сказать. Это было очень мерзко, и лишь после попадания этого конфликта в сеть и бури негодования пользователей, требующих справедливости и суда по статье «публичное оскорбление», он увидел совсем другого человека. Скромная испуганная женщина, чуть ли не в платке и сарафане, приносила свои извинения, жалуясь, что её выгнали с работы, и от неё отвернулись все друзья. Она не была готова к наказанию за своё поведение и, получив его, растеряла всю свою храбрость и наглость.
Целый час они провели за столом, слушая Луизу, рассказывающую о Герцоге и его успехах, и Уилл не сводил глаз с Ганнибала, находясь в раздвоенных чувствах. Он видел, что девушка светится от счастья, думая, что доктор Лектер приехал к ней с угощениями, он знал, что Ганнибал в курсе её неуместной влюблённости, и был уверен, что сэндвичи сделаны для него, а не для Луизы, и не понимал, зачем всё это было надо. Милый психиатр явно наслаждался ситуацией и улыбался Уиллу, посылая многозначительные взгляды. Иногда он брал его за руку, отчего хоть и слепая, но всё слышащая девушка сбивалась с речи, и очень скоро и сам профайлер втянулся в эту игру. Доктор Лектер наливал ему чай, невесомо гладя по пальцам, держащим фарфоровую чашку, заботливо снимал листик капусты, прилипший к губе, смотрел прямо в глаза, задорно улыбаясь, но при этом продолжая разговаривать с Луизой, не теряя нить беседы. Уилл вздрагивал от таких нежностей, смущаясь и теряя голос, и давал девушке советы по воспитанию собак, не отрывая взгляда от любимого. Это было возбуждающе, по-настоящему запретно и лишь чуть-чуть опасно, и он понял, зачем Ганнибал всё это делает.
Они провели почти весь день вместе. Мисс Шеппард если что-то и поняла, то не подавала виду, и после уборки они отправились на прогулку. Щенок вёл себя несносно, не только не помогая слепой хозяйке, а наоборот, мешаясь и постоянно безобразничая, и на любые попытки его усмирить скулил и бросался в сторону. Уиллу так и не удалось побеседовать с Луизой и выяснить, не делала ли она в прошлом что-то такое, за что ей было бы стыдно, и кое-как загнав в машину свою маленькую стаю, он уехал домой, успев сорвать поцелуй Ганнибала в прихожей пыльного домика. Доктор Лектер остался с пациенткой, решив провести внеочередной сеанс, и они успели договориться созвониться завтра.
Помятый профайлер весь вечер провёл в приподнятом настроении, ободрённый весёлой игрой Ганнибала. Переполняемый энергией он взялся за генеральную уборку дома, отдраивая углы и кухню. У него появился парень, он больше не одинок, и жить в захламлённом доме, покрытым слоем пыли, ему неожиданно показалось глупым и даже пугающим. А вдруг Ганнибал решит навестить его и преставится у порога, упав в грязные следы на придверном коврике. Уилл засунул в стирку занавески и покрывала, намывал окна, вычищал собачью шерсть и размышлял, не пора ли ему побрить задницу и если нет, то когда будет пора. Он закончил с уборкой глубокой ночью, успев привести в порядок лишь первый этаж и, выгуляв собак в темноте, снова погрузился в воспоминания и мечты.
Он пытался думать о Вороне и подражателе, нутром чувствуя, что он не замечает что-то, лежащее прямо у него под носом, но мысли путались и сбивались, возвращаясь к любимому, который сегодня дал ему понять, что их ждут трудности, но он к ним готов. В час ночи он выключил везде свет, оставшись лежать на чистом диване, но заснуть так и не смог, глупо улыбаясь в темноте.
Неожиданно Уинстон обеспокоено поднял голову, глядя на окна, а следом за ним поднялись и заскулили остальные собаки. Кто-то бродил вокруг дома, и Уилл, который никогда не боялся находиться тут в одиночестве, почувствовал неосознанный страх и опасность. Он не двинулся с места, продолжая тихо лежать на диване и прислушиваться, но вся стая уже вскочила на ноги и беспокойно бегала по дому, мешая ему понять, животное там бродит или человек.
Кто-то дёрнул дверную ручку, сразу давая понять, что зверь на это не способен, и Уилл бросил взгляд на стену, где висело ружьё. Он увидел тень в окне, хорошо заметную из-за лунного света и отсутствия занавесок, и вжался в диван сильнее. Незнакомец замер в проёме окна, рассматривая тёмную гостиную и уже по-настоящему беснующихся собак, и снова вернулся к дверям, начиная, уже не скрываясь, выламывать замок. Профайлер медленно сполз на пол, понимая, что он безоружен. Да, ружьё было совсем рядом, но по закону он был обязан хранить патроны в сейфе, и бежать за ними на второй этаж казалось бессмысленной тратой времени. Тут он вспомнил, что были патроны и здесь, в комоде с бельём, припрятанные на случай опасности, и, вскочив на ноги, он бросился туда.
Дверь уже ходила ходуном, кто-то целеустремлённо долбил прямо по хлипкому замку чем-то тяжёлым, скорее всего, прикладом, собаки лаяли без остановки, оглушая и танцуя у входа, и Уилл схватил ружьё, сгибая его под патроны, и кинулся к комоду. Он вдруг выдохнул, резко перестав бояться и нащупав то, что искал, спокойно начал заряжать оружие. Он услышал, как за спиной распахнулась дверь, кто-то мгновенно брызнул из перцового баллончика, разгоняя собак в разные стороны, и медленно повернулся, посмотрев на нежданного гостя.
В проёме, освещённом лунным светом, стояла Луиза Шеппард, он её узнал, несмотря на то, что её лицо было чем-то замотано, и она держала в каждой руке по пистолету. Растерянный Уилл на автомате щёлкнул ружьём, загоняя патрон в ствол, и едва успел упасть на пол, уклонившись от пули, врезавшейся в стену. Луиза ничего не видела, ей было наплевать на темноту, а вот слышала она лучше, чем любой зрячий человек. Грэм хотел спросить, зачем она пришла, но быстро передумал, вспомнив её мгновенную реакцию на щелчок затвора. Он остался лежать на полу, стараясь даже не дышать и пытаясь рассмотреть девушку, но перцовка, которая разогнала собак, уже расползлась по всему дому и отравляла воздух. Его глаза начали слезиться, делая его почти слепым, всю слизистую носа и горла разъедало до щекочущего зуда и даже сдерживать кашель становилось всё труднее.
— Мистер Грэм, — тихо позвала его Луиза, снова доставая баллончик и пуская ещё одну струю отравы в воздух. — Где вы прячетесь? Покажитесь, я не хочу убивать ваших собак, но патронов хватит на всех. Я очень тороплюсь, дома Герцог один, и я считаю до пяти, после чего начну стрелять. Раз, два, три…
Уилл резко вскинул ружьё и выстрелил в потолок, показывая, что он тоже вооружён и надеется на диалог, но тут же почувствовал обжигающую боль в левом плече от пули, которая мгновенно разорвала мясо и врезалась ему прямо в кость. Он едва не заорал в голос, уже почти ничего не соображая от боли и разрывающего глотку перца, но остался лежать на месте, смахивая ресницами слёзы из глаз.