— Лишь потому, что я сам смотрел на тебя с восхищением, — тихо рассмеялся доктор Лектер, аккуратно отстраняя от себя Грэма и отходя в сторону. — Прости, Уилл, мы не должны больше так себя вести, иначе, если всё это всплывёт, я потеряю репутацию и практику, а тебя так и не допустят к работе, отправив к другому специалисту.
— Я понимаю, — быстро покивал головой профайлер, нелепо топчась на месте, — просто я хотел убедиться…
— Ничего не изменилось, — тут же перебил его Ганнибал, снова садясь в кресло и начиная поспешно заполнять пустой блокнот. — Я повторюсь, ты постоянно ошибаешься насчёт меня. Ты мне нравишься, Уилл, очень, и я не хочу отказываться от будущего, которое сам себе напридумывал. Никто не может запретить нам дружить и общаться вне этого кабинета, но я должен предоставлять отчёты Джеку о наших беседах.
— Мы будем мутить по-тихому? — хихикнул Грэм, возвращаясь на своё место.
— Прозвучало ужасно, но да, — загадочно улыбнулся Лектер, бросая на него быстрый взгляд и продолжая писать. — У нас ещё ничего не было, чтобы что-то потерять, но я сразу не собирался мгновенно разрывать нашу связь. Ты ведь не против некоторых сложностей?
— Нет.
— Ну и отлично. Я подписал бумаги об оказании помощи в составлении портрета подражателя, но кажется, ты знаешь о нём намного больше всех остальных.
— Я думаю, ты не успеешь его составить, так как очень скоро мы узнаем его имя, — довольно рассмеялся Уилл, забирая отчёт со столика и пряча его в карман. — Я придумал план, при котором личность Брауна перестанет быть секретом, что очень быстро выведет нас и на его подражателя.
Ганнибал оторвался от писанины, поднимая на него заинтересованный взгляд, и, улыбнувшись краешком губ, медленно захлопнул блокнот.
— Что ты придумал? — вкрадчиво спросил доктор Лектер.
— Небольшую хитрость, но пока не могу тебе о ней рассказать до обсуждения этого с Джеком.
— Ясно, — быстро кивнул Ганнибал, бросая взгляд на часы и легко поднимаясь на ноги. — У тебя есть планы на вечер? Можем поужинать у меня, если хочешь.
— С удовольствием, — с облегчением ответил Уилл, не сводя глаз со своего нового доктора. — Если честно, я думал ты меня сразу бросишь, как только врачебная этика даст о себе знать.
Ганнибал укоризненно покачал головой и вернулся к своему рабочему столу.
— Я так и подумал, как только увидел тебя таким сосредоточенным и даже причёсанным, — весело ответил доктор Лектер, начиная наводить порядок в бумагах. — Ты выглядел так, как будто пришёл выслушать приговор о пожизненном заключении и даже был к этому готов. Я хочу напомнить тебе, что секс для меня ничего не значит.
— Совсем ничего? — чувствуя почему-то задетым, удивлённо спросил Уилл. — Тебе нравится играть в одни ворота?
— Господи, конечно, нет, — искренне рассмеялся Ганнибал. — Мастурбация естественный процесс для любого мужчины, тем более одинокого, но я лучше проведу всю ночь, беседуя с тобой, чем с тем, к кому не испытываю никаких чувств.
— Как много у тебя было партнёров?
— Не так уж и много, как ты думаешь, я очень избирательный.
— Поэтому ты выбрал меня? Не очень умное решение, учитывая, что мне неуютно даже с самим собой. Я доставлю тебе проблемы, которые и так уже начались.
— А если мне это нравится? — с вызовом спросил Ганнибал, доставая пальто из шкафа и начиная одеваться. — С чего ты решил что то, что достаётся легко, лучше, чем то, за что придётся побороться? Чем доступнее вещь, тем меньше ей цена.
— Какое-то торгово-договорное умозаключение, — фыркнул Уилл, поднимаясь на ноги и беря свою куртку с кушетки. — Мне тяжело тебя понять, как будто ты говоришь то, что я хочу услышать, а не то, что думаешь, и именно поэтому я в постоянных сомнениях. Мне кажется, что тебе от меня что-то нужно, что ты от меня чего-то ждёшь, а я не знаю чего.
Ганнибал остановился в двух шагах от выхода и медленно повернулся к Грэму, который тоже замер под его задумчивым взглядом. Долгую минуту Лектер обдумывал его слова, не моргая и почти не дыша, потом шагнул вперёд, взял за руку и заглянул в глаза.
— Всё это время мы говорили о сексе? — ласково спросил Ганнибал, стискивая его пальцы. — Ты готов лечь со мной в постель?
— Что? Нет, я не знаю, — вздрогнул Уилл, хватая его за другую руку. — Просто я не понимаю…
— Не понимаешь? — немного нахмурился доктор Лектер, наклоняясь вперёд. — Тебе кажется подозрительным, что я не тащу тебя в кровать? Я веду себя как-то не так? Я должен лапать тебя и постоянно домогаться?
— Да нет же, — мотнул головой Грэм, начиная нервничать. — Я сам не хочу всей этой таинственности и скрытности, но мы же сейчас одни, а ты как будто не расстроен всем этим.
— Уилл, прости, я не хотел, чтобы ты так думал, — прошептал Ганнибал, обнимая его за плечи и прижимая к себе. — Мы так мало поговорили, но я знаю, ты так же как я понял послание подражателя. Ты ведь всё понял, Уилл?
— Да, это было несложно, — нервно хихикнул профайлер, утыкаясь носом ему в шею. — Если мы не хотим продолжения смертей, не хотим увидеть племянницу мэра, чёрт, я даже не помню, как её зовут, такой же безумной и изувеченной как Луиза, мы должны признать свою вину и выпустить Ворона на волю.
— Выпустить из клетки, в которую тот добровольно себя заточил, — поддакнул ему Лектер, аккуратно целуя в висок. — Ты был прав, он играет. Может ему впервые скучно, или он устал ждать, когда ФБР перестанет быть слепыми, игнорируя правду, лежащую на поверхности, никто не знает, что им движет, но он точно хочет, чтобы ты довёл это дело до конца. Я не хочу отвлекать тебя от этого, подвергать новой опасности и рисковать твоей жизнью, а просто буду рядом до тех пор, пока всё это не закончится.
— Спасибо, — шепнул Уилл. — Спасибо, что не сердишься из-за того, что со мной всё так сложно.
Ганнибал погладил его по голове, отстранился и почти невесомо коснулся левого плеча.
— Ты так сурово выглядел, что я даже побоялся спросить о твоём здоровье. Как твоя рана? Беспокоит? Есть боли или кровотечения? Ты сам делал перевязку?
— Ничего я не делал, — смутился профайлер, виновато моргнув. — Я весь день думал обо всём подряд, кроме этого дурацкого плеча.
— Тогда поехали ко мне, я тебе накормлю и перебинтую, — строго сказал Ганнибал, беря его за руку и ведя за собой. — У меня замариновано мясо в холодильнике, и на этот раз я приготовлю быстрее.
Уилл позволил вывести себя на улицу, подождал, пока Лектер закроет офис, как-то глупо надеясь, что тот снова заведёт его в темноту и поцелует, но они лишь разошлись по машинам и поехали к нему домой. Всю дорогу он чувствовал беспокойство, но никак не мог понять его причину.
Ганнибал сказал ему то, что он сам ещё смутно осознавал, и странный образ подражателя постоянно менялся и распадался у него в голове. Уилл — эмпат, человек, который чувствует и понимает эмоции, которые испытывает маньяк, совершая преступление, но ведь подражатель их не испытывает. Нет ничего, он пуст и спокойно наполняет себя всем, чем захочет, и также спокойно от всего избавляется. Луиза пришла в его дом, чтобы Уилл увидел, как многое ему подвластно. Она пришла напомнить, как легко стать жертвой, если не делать то, чего от тебя ждут. Именно Луиза принесла в его дом эмоции: злость, ненависть и раздражение, и Уилл должен поторопиться, если больше не хочет испытать это на себе или на тех, кто ему дорог.
Как только они неофициально начали искать доказательства невиновности Роберта Брауна, как только версия Уилла была принята и поддержана, пробил гонг, и от них ждали ход. Да, это игра, и теперь они должны передвинуть фишки на этом игровом поле.
Комментарий к Первый сеанс
Психологическая привязанность Уилла очень сильна, как и безграничное доверие к Ганнибалу, которое при всех странностях никак не хочет разрушаться.
Извините за долгий перерыв, кто со мной общается, знает, что мой планшет сдох и унёс с собой все наработки из пяти фанфиков. Это было охренительно шокирующе, но писать на телефоне было невозможно.