Марика Макей
Воронье гнездо
© Марика Макей, текст, 2024
© ООО «РОСМЭН», 2024
1. Воронье Гнездо
Глава 1
Преступление и наказание
Вам нравятся граффити? Мне – безумно! Я живу этим. Не понимаю, почему закон на стороне унылых, серых заборов и однообразных многоквартирных домов. Да, бывают и бездарные художники, и обычные гопники, рисующие половые органы на стенах или пишущие какие-то гнусности. Но, простите, я-то не такой. Я – лучший в своем деле. Я – Артос!
– Какого черта ты залез на мою половину?!
Моему возмущению не было предела. Тоха – мой друг – заляпал синим цветом слизня, которого я так тщательно выводил. Слизень, в яркой кепке, с толстой цепью на груди, состроил нахальное выражение лица. По-моему, остроумно! Эти граффити ясно дают понять, как я отношусь к рэпу.
– Не гони, Слав! Куда я напишу еще одну букву?
– Не тронь моего слизня!
От спора нас отвлекли мигалки полицейской машины и характерный звук сигнала клаксона. Мы с Тохой быстро похватали рюкзаки и кинулись бежать. Машина погналась за нами, фараоны что-то кричали по рации, а мы неслись на всех парах, изредка поглядывая друг на друга и обмениваясь смешками. Такая погоня происходила не впервые.
На самом деле на уличных художников обычно не обращают никакого внимания, в основном патрули вылавливают алкашей и наркоманов, балующихся спайсом и подобной дрянью, но после того случая, когда здание отдела полиции района покрылось шикарнейшими граффити, на нас ополчились.
– Разделяемся, Тох!
На перекрестке мы побежали в разные стороны. Я слышал, что машина остановилась, значит, один из мусоров вылез и начал преследование на своих двоих. Плохой ход, бегаю я отлично!
Я завернул в первый попавшийся переулок, потом еще в один и еще. Затем запрыгнул на мусорный бак и перемахнул через сетку-рабицу. Никто не сможет меня поймать! Только не великого Артоса!
Соскочив с сетки, я оглянулся назад – преследователь отстал. Я почувствовал, как внутри распространяется приятное чувство эйфории, и не смог сдержать ухмылки.
– Блюстители порядка, – еле слышно хмыкнул я. – Не на того напали!
Накинув на голову капюшон, который слетел во время погони, я не спеша побрел по переулку, но до ушей донесся свистящий звук тормозов. Полицейская машина перекрыла движение, в кровь снова ударил адреналин. Развернувшись, я помчался назад, но не тут-то было. Врезался во что-то, опрокинулся на асфальт, содрав кожу с локтей, – передо мной, тяжело дыша и испепеляя меня взглядом, стоял патрульный.
– Быть такого не может! – ошарашенно пробормотал я. – Попался, твою мать!
– Слав, это уже за пределом дозволенного!
Мама кричала по меньшей мере уже четверть часа, лицо у нее раскраснелось, волосы выбились из прически, а добрые глаза сейчас метали молнии.
– Отделение полиции! В таком-то возрасте! Ну надо же! – все больше распалялась она. – А ведь я говорила, что этим все кончится!
– Ма, – устало буркнул я, – ты так говоришь, будто я убил кого-то.
– Один из твоих дружков оказал сопротивление, брызнул сотруднику полиции в глаза краской из баллончика! Это, по-твоему, не начало деградации?
Тоху не поймали, сказала мама, он стойко отбился от блюстителей закона, а у меня выяснить ничего не удалось. Я заявил, что любой человек мог стоять рядом и делать граффити, знать его я не обязан. Моими показаниями остались недовольны; правоохранительные органы, как мне показалось, заточили на меня зуб. Благо у отца имелись связи, меня отпустили, даже не заводя дело, а это не так-то просто устроить, если уже составлен протокол и ты сидишь в отделении полиции.
Кстати, об отце…
– Артем! – взвизгнула мама, обращаясь к нему. – Почему ты молчишь?! Я что, так и буду одна воспитывать нашего непутевого сына?
Папа сидел, сложив руки на груди, и внимательно наблюдал, как мама активно жестикулирует в попытке что-то объяснить, а я делаю вид, что мне по барабану. Отец вообще личность непредсказуемая, и подобное его поведение мне не понравилось. Я насторожился.
– Я ждал, пока прекратится истерика, – спокойно отозвался папа. – Если ты закончила, дорогая, значит, могу начать я?
– Уж будь любезен! – Мама шлепнула меня полотенцем, которое все это время не выпускала из рук, и удалилась на кухню.
– Скажи мне, сын, – покашляв, начал папа, – граффити на стенах отделения полиции, надпись «Артос рулит!» – твоих рук дело?
– Я что, по-твоему, единственный художник в городе?
Почему он начал разговор именно с этого вопроса? Я точно знал, что с той стороны здания полиции не велось видеонаблюдение, свидетелей тоже быть не могло, Тоха замел все следы…