С улицы доносились отчаянная ругань, отборные маты и бесцеремонные крики: верный и наиболее типичный признак того, что эльфы закончили свою смену на заводе и теперь их вели обратно в бараки. Запах дыма заполнил уже всю квартиру — чувствовалось, как рабочие вечерней смены пахали на заводе с новыми силами. Наш новый знакомый опять отложил книгу и решил прогуляться.
Молодой человек в грязном черном пальто вышел из пятиэтажки в маленький внутренний двор и пошел через переулок. Подойдя к разбитому окну, лежащему там, он остановился и принялся с сожалением смотреть на своего павшего стеклянно–деревянно–оловянного товарища, во время чего зачем–то пихнул оконную раму ногой, от чего та расползлась на части. О новом окне было нечего и думать: после квартплаты парню и на хлеб–то не всегда оставалось, с его–то стипендией и символическим окладом мальчика на побегушках. А с каждым днем становилось всё холоднее.
Тут до ушей его донеслись частые хлюпающие шаги, он обернулся и увидел бегущего по переулку молодого эльфа. Тот был одет в старую грязную рубаху с оторванными рукавами и короткие штаны из мешковины, перевязанные на поясе веревкой — как и все эльфы–рабочие, с тем только исключением, что у этого не было обуви. Лицо его украшали грязь и кровь, а по глазам было видно, что он напуган и не замечает ни парня впереди, ни прицепившуюся к ноге мокрую газету "Доброе утро, Переград!".
Очевидно было, что эльф от кого–то убегал, и ему это удавалось, потому что на другом конце длинного переулка до сих пор не было видно преследователей, а беглец преодолел уже половину оного, когда студент, сам не ведая что творит, схватил его и повалил на землю.
— Отпусти! Подонки! Рабовладельцы… Разберусь! Со всеми разберусь! — эльф бормотал и слабо пытался вырваться, когда юноша затаскивал его в подъезд. студент бросил его под лестничным маршем, закрыл ему ладонью рот и сказал:
— Успокойся, я пытаюсь тебе помочь. Я просто спрячу тебя у себя в квартире, идет?
Парень убрал руку ото рта беглеца и тут же почувствовал слабый удар по лицу, на что тут же ответил тем же жестом, но уже эльфу в поддых, от чего тот потерял сознание.
Юноша затащил на плече безжизненную тушу в квартиру, бросил её на старый, красный, жёсткий диван, подошел к кувшину с водой, налил немного в стакан, отпил, тяжело дыша, и подумал: "Наверняка у него останется пара синяков от приземления на эту штуку".
Беглец был нехарактерно маленького роста, имел тонкие губы, бледную, что уже более характерно, кожу и длинные волосы, не доходящие до плеч. Он был очень худ и, если судить по удару, руки его весили не больше пары килограммов каждая.
Только сейчас юноша снова стал ясно воспринимать ситуацию. Следует отметить, это привело его в некоторое замешательство: только что он спокойно почитывал книгу, закинув ногу на ногу, а теперь любуется на то, как полумертвый, грязный эльф–беглец развалился на его диване, поломав при посадке пару косточек, что, однако, не мешало ему выглядеть вальяжно. Осознав контраст событий, парень закономерно испугался, и в голову пришло выбросить остроухого обратно на улицу, но эту идею тут же выбил из головы стремительный поток других мыслей. Парень рванулся к ящику с инструментами, который стоял в одном из углов его квартиры, представлявшей, кстати, одну большую комнату с огороженной парой стенок уборной внутри. Обоев в квартире не было, только серые стены со всех сторон, на полу был постелен грязный коричневый ковер. Студент нашарил в ящике длинную толстую веревку, взял нож из корзинки с кухонными приборами, отрезал от веревки два куска по полметра и связал беглеца по рукам и ногам. Затем он взял стакан с недопитой водой и выплеснул его содержимое в лицо эльфа. Тот не шевельнулся, едва слышно простонал и приоткрыл один глаз. Юноша уж было собрался хлопать его по щекам, но тут беглец раздраженно вскрикнул короткое "Ай!", протянул руки к глазу и начал тереть его: вода, смешавшись с грязью и потом на его лице, попала в выше упомянутый зрительный орган. В движениях рук не было заметно неловкости из–за того, что они связаны — видимо, ему не впервой просыпаться с одной веревкой на обоих запястьях.
Протерев глаза и усевшись, эльф с недоуменем оглядел всю квартиру, окончив осмотр тем, что уставился с приоткрытым ртом на похитителя, державшего в руке стакан.
Пауза.
— Думаешь они тебе заплатят, если ты вернешь меня им!? — сердито начал пришедший в себя эльф. — Они тебя даже по плечу не похлопают за это, у них там таких, как я еще тысячи, я им не нужен! Развяжи, и я просто уйду, ладно? Ты же не такой, как они? — он на удивление четко выражал свои мысли и совсем не ругался, в отличии от большинства своих сородичей.