- Увы, дитя мое, сегодня это невозможно. – Скорбно произнес служитель. – По вашему отцу еще не пели, а как вы знаете, невинным девицам нельзя видеть усопшего без отмоления.
- Очень жаль, я думала, это сделали еще в столице, я так хотела увидеть лицо отца. – Ровена притворно всхлипнула.
- Нет, да и боюсь, дитя мое, родное лицо Вы вряд ли узнаете. Видимо ваш дядюшка, был к Вам мил и добр, он утаил причину смерти. Вашего отца задрал какой-то дикий зверь, лицо и тело его изорваны и изуродованы. Протокол лекаря был прикреплен к письму с соболезнованиями.
Услышав это, болонка и Катарина встревожено разохались и начали на перебой расспрашивать старца про этого страшного неведомого зверя,
«Утаил, значит, ушлый боров… Скрываешь что-то? Мне обязательно нужно увидеть отца и все осмотреть, пока его не запечатали в стену в семейном склепе». – Ровена зло глядела на посуровевшее лицо дядьки, видно было, что тема, выбранная для разговора, его раздражает, но затыкать этих куриц, почему-то не пытался. Ровена захотела хоть чем-то задеть и унизить этого новоявленного правителя Горного королевства прямо сейчас.
- Скажите, настоятель, могу ли я заручиться вашей помощью и поддержкой, ведь вы одно из первых лиц нашей империи, боюсь, мне угрожает страшная опасность! – Она вложила в эту импульсивную фразу весь имеющийся актерский талант.
Дядя, кажется, напрягся еще сильнее.
- Конечно же, дитя мое! – Участливо ответил старец.
- Видите ли, мой отец завещал это королевство моему двоюродному брату Роберту, но он сейчас на услужении нашего Великого императора, потому не может вступить в законное наследство, так как связан присягой и не имеет права покидать казармы. Дядя здесь лишь временный управленец. – Говоря сию импровизацию, Ровена с удовольствием наблюдала, как багровеет, от ярости, лицо ненавистного дядьки. – Я готовилась уйти в монастырь на протяжении последних трех лет, об этом знали все мои близкие родственники и безгранично поддерживали мое устремление, в этом году моя мечта должна была свершиться, вернее даже уже этой осенью. Я даже научилась читать! – Последнюю фразу Ровена выделила, будто это что-то для девицы непристойное. - Но тут случилось страшное, думаю, что это произошло не по злому умыслу моего уважаемого дядюшки, ведь он не жил с нами это время, он дал согласие на брак межу мной и Вигмаром Ривертом. А я очень хочу в монастырь, служить верой и правдой нашему великому Триединому, нашему Троеокому господину! А милый дядюшка не хочет меня и слушать! – В голосе появились жалобные нотки, а на лице Ровены заблестели слезы. – Но самое страшное, что этому господину Риверту почти 80 лет! – Она «немного» приукрасила, Вигмору было всего 60. – И он жуткий развратник! - И тут она тоже слукавила. Ровена кинулась в ноги служителя, она жалобно всхлипывала, истерично причитая о помощи.
- Тише – тише, дитя мое, не плачьте! – Служитель пытался успокоить барышню, ему было очень неловко. - Раз Ваши устремления так чисты, и Вы так явственно желаете быть ближе к богу нашему, я вам постараюсь помочь. Только успокойтесь!
- Правда? – Ровена подняла голову и просияла.
- Я попытаюсь, сделать все, что в моих силах, а пока попрошу Вашего уважаемого дядю не торопиться со свадьбой. – Старик сказал эту фразу смотря на дядьку, он взглядом пытался вытребовать у того хоть какой-то положительный ответ, истеричная девица у его ног очень сильно напрягала.
- Немного потерпим.– Сквозь зубы процедил дядюшка. Ох, он был дико зол, но не хотел вступать в хоть какие-то споры с церковником, да еще и с таким высокоранговым, это бы стоило ему очень много, например, лишение новообретенного дворянства как меньшее из зол.
Ровена торжествующе вернулась на свое место. Пускай даже эта ее просьба никак не повлияет по настоящему на исход событий, но хотя бы минутное унижение дядьки того стоило.
- Вот видите, все не так страшно, а что делать дальше подумаем, но уже завтра. – Настоятель встал, показывая всем видом что хочет скорее убраться с этого мероприятия. – Что ж, а теперь мне пора вернуться к своим обязанностям. Доброй всем ночи. – Он слегка кивнул головой и бодро направился в сторону домового храма, где на алтаре в ожидании ритуала лежало тело Стефана.
Дядька нервно барабанил костяшками пальцев по столу, На лице его отражалась вся палитра гнева. Спектакль Ровены он не оценил. Надвигалась буря. Сестрица с компаньонкой затаились в ожидании следующего представления.
-Милая племянница… - Начал он с несдерживаемой злобой в голосе, но договорить он не успел, его перебил стук ударившейся об стену входной двери. Порыв сильного ветра внес в зал двухметрового широкоплечего мужчину в насквозь промокшем черном плаще. За ним вошли еще двое.
- Прошу великодушно простить меня, за столь поздний визит. – Приятным баритоном сказал гость, снимая капюшон.
Сердце Ровены бешено забилось дикой птицей в клетке. Это был он, чертов Гильем Риверт - харизматичный слащавый ублюдок, с выразительными голубыми глазами, светлыми, слегка вьющимися волосами и ровной белоснежной улыбкой, о которой мечтает любой конезаводчик для своего племенного жеребца.