Равен стал что-то им негромко объяснять, но я не вслушивались. Он говорил по-хэйаньски, а сейчас я была в таком смятении, что мне трудно было понять смысл фраз на языке, который я не очень то и хорошо знала.
Равен, видимо, успокоив гостей, скоро вернулся ко мне.
— Что тут произошло? — спросил он. К счастью он со мной он заговорил по-люцемски.
Я коротко ему объяснила. Но услышав про охранника, который спас меня, Равенна мгновение задумался.
— Да, я видел его, когда встречал вас, но почему-то не помню, как он выглядел. Надо будет расспросить о нём у главы охраны, — сказал он. — Только зачем он на этот раз скрылся?
— Если я его ещё раз увижу, то смогу узнать. К тому же мне он показался знакомым.
Пока мы разговаривали, труп несостоявшегося убийцы уже унесли. И всё же я чувствовала себя неуютно.
— Это ведь с помощью магии проломили окно? — спросила я.
— Да, похоже на то, — согласился Равен. — Причем это была магия неслабого уровня. Похоже, что среди наших врагов, помимо всего прочего, затесался и неплохой колдун.
Живя в своем замке в Люцеме, я не сталкивалась с магией, но частенько хотела её увидеть. Она казалась мне чем-то невероятным. Как же наивна я была! Но кто же знал, что магия мне принесёт лишь неприятности и страх.
— Я хочу уйти отсюда, — тихо произнесла я. Оставаться в этом месте мне совсем не хотелось, к тому же я боялась, что противники союза подослали ко мне ещё какого-нибудь убийцу. Их за сегодня и так было слишком много.
— Хорошо, — ответил Равен.
Его слова меня удивили. Я думала, что он лишь посмеётся над моими страхами. Но вместо этого он молча взял меня за руку и вывел из комнаты. Через разбитое окно, благо его размеры это позволяли. Согласно традициям Хэйаня сейчас выйти через дверь мы не могли.
Я удивлённо взглянула на Равена.
— Вы правы. Оставаться здесь опасно, — пояснил он, а потом недовольно добавил. — Мы знали, что противники союза попытаются сегодня что-то сделать, но это… С нашей стороны это полный провал.
— Я всё ещё жива. Так что не полный, — я не знала, что хотела добиться этими словами. Успокоить его? Но с этим Равеном у меня вряд ли получится подобное.
Он ничего не ответил. К тому же мы как раз оказались у какого-то дома. Огни в нем были погашены. Но служанка, заметив нас, всполошились и торопливо открыла дверь. Джу? Но когда я отъезжала в поместье Равена, она все ещё оставалась в резиденции наследного принца. Значит, она уже успела сюда добраться. А может, и Фелиша с Витой здесь?
Я повернулась к Равену, чтобы спросить его об этом, но он неожиданно сказал:
— Джу, помоги, госпоже раздеться.
Конечно, самостоятельно избавиться от этого платья мне было бы нелегко. Но…
— Вы собираетесь здесь остаться? — невольно вырвалось у меня. И только когда прозвучали эти слова, я поняла, насколько глупыми они были.
— А вы хотите, чтобы я ушёл? — спросил Равен и в его глазах мелькнул насмешливый огонёк.
— Нет, — ответила я, чувствуя, что краснею.
Мне было очень неловко, ещё и из-за того, что пока Джу помогала избавиться мне от одежд он просто молча смотрел на меня. Но просить, чтобы он отвернулся, я не стала. В конце концов, разве этот Равен может понять мои чувства? Поэтому я просто сделала вид, что не замечаю его. Лишь когда на мне осталось нижнее платье, Равен взмахом руки приказал Джу идти прочь.
— Что ж может продолжим наш разговор о цветах? — задал он мне неожиданный вопрос.
Я непонимающе посмотрела на него, но потом поняла и быстро отвернулась, чувствуя что мою щеки просто пылают. И надо было ему вспомнить об этом?
— Вам так нравится смущать меня?
— … Да.
Усадьба Равена. Ночь
Когда-то, когда я только встретила Равена в замке Фелиции, я наговорила много глупостей ему. Почему-то никто не просветил меня, о том, что происходит между мужчиной и женщиной в первую брачную ночь. Поэтому я и рассказала Равену сказки, которые слышала, о том, как они вместе сажают семя в горшок и через определенное время появляется ребенок. Лишь получив воспоминания первой Актеи, я поняла насколько ошибалась. Наверное, тогда мои слова показались Равену смешными. И сейчас я чувствовала себя невероятно неловко.
— Вам так нравится меня смущать? — спросила я, отвернувшись.
— … Да.
— Но почему? Вы ведь потеряли все свои чувства.
Было бы мне легче, если бы он проявил ко мне полное безразличие? Нет, наверное.
— Хэйаньцы не лишены всех своих чувств. Может, я и не могу испытывать любви. Но ваш смущенный вид мне нравится.
Я стояла спиной к нему, не осмеливаясь обернуться, но была уверена в том, что у него сейчас немного насмешливый вид.