Он и моими эмоциями управлять умеет?
Ангел потянулся ко мне, обнял нежно, прикрывая теплыми крыльями. Я начала расслабляться.
Мы сидели на полу, парень как-то по-детски укачивал меня, гладя по голове. Прикоснулся губами к моему лбу. Очень целомудренно.
Так меня никогда парни не целовали.
Была не была.
Я потянулась своими губами к его.
В трезвом состоянии это так сладко и волнительно.
Его губы не отвечают.
- Поцелуй меня...
- Я не вправе...
- Почему?
- У нас свои принципы. У меня нет пола. У меня нет влечения к кому-либо... - его голос дрогнул, - И я создан для того, чтобы исполнять волю Иеговы...
- Иеговы? - это уже попахивало сектантством.
- И помогать тебе встать на истинный путь. Я послан сюда оберегать тебя от неправильных поступков.
- Как в той истории с клофелином?
- Больше не появляйся в том клубе, пожалуйста.
- Я подумаю.
Бросать тусовки, тем не менее, я не собиралась.
- Почему, если ты такой милый и невинный, я проснулась без штанов?
- Ну... Я решил раздеть тебя. - прямо ответил он.
- Э-э-э, и с какой целью, если не секрет?
- Так спать удобнее, вроде. Я же забочусь о тебе.
Только сейчас я заметила, какие у него глаза. Не просто голубые, а пронзительно невинные, по-детски опушенные короткими ресничками. По его взгляду складывалось ощущение, что он совсем-совсем ничего не знает об этом мире.
В его взгляде что-то цепляюще-непорочное, и все мое естество желало эту непорочность совратить.
Любить, кусать, облизывать, посасывать обнаженную плоть.
Это похоже на одержимость.
И с этой животной страстью невозможно справиться.
Да что ж со мной творится такое?!
С этим парнем амплуа хорошей девочки с меня опадает как осенние листья.
- Останься сегодня здесь и отоспись. Ты на ногах от нервов не стоишь, тебе нужно время чтобы все осознать.
- Мне завтра в универ... И очень рано, к тому же.
- Тебя завезет Гриэль...
- Кто-кто?
- Григориэль. Мой куратор.
- Йорик... Я это... Жрать хочу.
- Йориэль. У меня есть хлопья.
Ангел попытался поднять меня на руки.
- Стой, нет! Я тяжелая! - дрыгалась я, пока Йорик пытался меня поднять. - Отпусти уже наконец!
- Почему? Мне нравится носить тебя на руках...
- А мне не нравится когда меня поднимают! - визжала я.
Ангел все же упрямо донес меня до кухни и усадил на скрипучий пластиковый стул.
Пока Йорик рылся в холодильнике в поисках молока, я завороженно следила за его крыльями. Такие большие... С точки зрения биологии такого вообще быть не может. Значит, все-таки глюк.
- Эй, слышь... Интересно ты можешь доказать, что ты настоящий?
- И как же?
- Поцелуй меня, - довольно ухмыльнулась я.
Ангел медленно приблизился. Взял за подбородок. В ожидании я прикрыла глаза, и ощутила едва заметное холодное дыхание на губах.
- Ай! - щелбан оставил звук спелого арбуза, - Обманщик!
- Больно? Ты же хотела доказательств, вот и получай.
- Отдай мои хлопья, придурок... - обиженно пробубнила я.
Холодное молоко немного облегчило мои похмельные страдания. Едва я начала жадно поглощать редкую в моей жизни еду, как в дверь позвонили.
Мой придурок скользнул к двери, послышался звон ключей и щелканье замка. Судя по шагам, вошедшим был мужчина, и довольно габаритный и тяжелый. Из-за стенки ничего не было видно, слышались только приглушенные голоса.
- Как продвигается?
- Я ее нашел. - я насторожилась.
- Где она? Мне не терпится взглянуть на Сосуд. - тяжелые шаги приблизились, но тут же резко затихли. Я сидела, не дыша от напряжения. Это киллеры? Бандиты? Йорик дал на меня наводку? А сосуд... Может, они ищут рабынь - суррогатных матерей?
- Она очень напугана. Если действовать слишком грубо ее психика может не выдержать. Дай ей время смириться.
- Хорошо. Как она реагирует?
- Слияние на 95 примерно. Это хорошо?
- Это поразительно, Йориэль! Я никогда о таком высоком проценте. Ты очень хорошо постарался.
- Я про потенциал. А сейчас 12-13. Сначала паниковала, но с воздействием успокоилась немного.
- Даже в потенциале это невероятно! Гавриил не ошибся, выбрав тебя для нее. Если ты постараешься, то сможешь достигнуть верхушки, и предотвратить... - дальнейший диалог я слышала смутно, будто голоса находились под толщей воды.
Я ничего не понимала. Чувство опасения и нереальности происходящего, только схлынувшее, вернулось опять.