Жена Хашдая, присматривавшая за домом, пока я ходил на базар, показала матери и дочери, которых звали Захра и Лале, где что лежит, и ушла к себе. Сын по имени Дараб набрал из колодца воды и наполнил деревянную лохань в помывочной, где все семейство смыло с себя грязь и переоделось в новые чистые туники. Старые лохмотья мать постирала и развесила сушиться во дворе. Пригодятся для чего-нибудь. Кстати, мыло, которое в Вавилоне изготавливают сейчас все, кому не лень, тоже было им в диковинку. Пришлось показать, как им пользоваться. Надо отдать должное, мать и дочь въехали сразу, и им понравилось.
Оставив их осваивать новое жилье, сходил на базар у ворот Шамашу, заказал тростник для очага и древесный уголь для горна, который привозят с верховий Евфрата, поэтому стоит дорого. Потом заглянул к литейщику бронзы, который изготовил небольшие жернова для мельницы, расплатился с ним и отнес их плотнику, смастерившему вал с деревянными крыльями и шестернями для мельницы. Договорились, что завтра привезет все, соберем во дворе и установим. На обратном пути тормознулся у канала подальше от базара и налоговых инспекторов, потому что обязательно заставят поделиться уловом, и за полчаса натягал на закидушку с четырьмя бронзовыми крючками килограмм пять окуней, красноперок и парочку карпов. Хватит нам на ужин и завтрак. Рыбы в Евфрате сейчас немерено. Это основная еда вавилонских бедняков.
Вечером Захра запекла мой улов. Сперва поел я, потом они. После чего я показал Лале, что спать будет со мной. Скифский язык она не знала, а я только начал осваивать фарси. Вся семья отнеслась к этому, как к должному. Это только певцы ртом с безопасного места могут призывать не прогибаться под изменчивый мир, а все остальные действуют по обстановке или погибают.
11
Сперва мой двор посетили и полюбовались фресками продавцы тростника, дров и древесного угля. Затем пришел с помощниками плотник, изготовивший вал мельницы. Установив его и посмотрев, как работает мельница, поахали удивленно, после чего похвалили и фрески.
— Как ворота богини Иштар! — выразил общее мнение плотник.
— Даже красивее! — поддержал один из его помощников.
Весть о фресках разнеслась по всему нашему кварталу, и соседи попросились посмотреть. Я предложил им собраться всем вместе и прийти, чтобы не мешать мне. Что они и сделали. Давно я не видел таких восхищенных взглядов.
— И сколько стоит такое чудо? — спросил один из них.
— Если такой же площади, как у меня, то где-то около пятидесяти шиклу. Зависит от качества стены, от сложности рисунков, от красок, которые потребуются, — сообщил я примерные рамки.
— А по времени сколько? — задал он следующий вопрос.
— Около месяца, — ответил я. — Они еще не высохли полностью. Через неделю будут еще краше.
— Мы придем и посмотрим? — напросился сосед.
— Договоримся, соберетесь все вместе и зайдете, — согласился я.
Через неделю должен был прийти художник Думмук и полюбоваться творением своих рук. На то же время я назначил и другим визитерам. Думмук прибыл с супругой, плоской и при этом округлой, похожей на вяленого леща вид сбоку, двумя сыновьями и дочерью. Я не сомневался, что он подкаблучник, но, когда увидел жену, понял, что чувака угораздило разместиться сразу под обоими каблуками. Следом за ними ввалились и соседи по кварталу. К тому времени фрески высохли полностью и набрали глубины, напоминающей стереоэффект, потому что известь хорошо впитывает краски, и сверху образовался тонкий и прочный слой, защищающий от разрушения. Я специально поводил по льву рукой, показав, что рисунок остается неповрежденным, а пальцы — чистыми.
— Вот это да! — воскликнул кто-то из соседей.
С ним были согласны все. Даже жена посмотрела на Думмука так, будто увидела впервые.
Весть об удивительной росписи стен разлетелась по всему Вавилону. Первые дни я пускал небольшие группы посмотреть. Вскоре мне это надоело, запретил рабам открывать дверь, если приходили не по делу. Из-за этого чуть не пропустили человека, который подсказал мне, чем зарабатывать на жизнь в Вавилоне. Это был купец Мардукшумибни. Сперва он заявил, что пришел посмотреть фрески. Дараб, выучивший всего несколько слов, в том числе и это, выдал второе, известное ему, благодаря мне — послал подальше. Купец заорал от обиды, кто он есть такой и чем ему обязан хозяин этого дома. Я услышал его, потому что в это время колдовал во дворе возле горна, преобразуя полевой шпат в ультрамарин. Решил заняться изготовлением этой краски на продажу, потому что деньги заканчивались.