После чего мы перешли к составлению гороскопов. Пока что индивидуальных нет, не мелочатся. Для всего мира, то есть Вавилонского царства, и соседних народов. На худой конец могут составить гороскоп для города. Также любят предсказывать войны, смены правителей, стихийные бедствия. С большим удовольствием сделают расклад на предстоящую коммерческую сделку. Наверное, потому, что за это хорошо платят. Бизнесмены — народ богатый. Впрочем, если ходишь консультироваться к шарлатанам, скоро богатыми станут они. Как бы там ни было, за десять уроков я научился делать предсказания на основе совмещения нескольких гороскопов: солнечного, лунного, соединения планет, затмений и появления комет. Строил карты, исходя из значений двенадцати астрологических домов, планет, знаков зодиака. И самое главное, подучился с умным видом вешать лапшу. Раньше тоже умел, но порой выглядел неубедительно, а теперь нахватался умных словов — попробуй только не поверь в самосбывающиеся предсказания! Если хорошо поставленным голосом утверждать, что скоро появится дева, которая спасет Францию, какая-нибудь дурочка Жанна поведется и так и сделает, а ее враги помогут, потому что тоже поверят.
17
До наступления тепла по моему заказу в каменнотесной мастерской изготовили каменные столбы для виноградных шпалер для высокоштамбового формирования куста. Климат здесь теплый, на зиму кусты укрывать не надо, поэтому такой способ более продуктивен. Местный сорт, уже однодомный, то есть имеет цветы обоих полов, похож на мускат, который любит хорошее прогревание и проветривание и дает большие урожаи. Выбранный мною способ формовки куста называется «Свисающий кордон». Два плеча на высоте немногим более полуметра (у меня будет метр шестьдесят) уходят в противоположные стороны по одноярусной шпалере (жерди), и на каждом по бокам плодовые звенья. Но так будет только на пятый год.
С наступлением тепла столбики были вкопаны в землю на меньшем поле на расстоянии четыре метра друг от друга и почти три между рядами, которых было пять. Междурядья и второе поле полностью были вспаханы и засеяны техническим (веничным) сорго, как более дешевым, потому что считается самым лучшим сидератом. Заодно поможет с преобразованием фосфоритов в более пригодные для растений минералы.
Одновременно я купил у соседей-виноградарей отводки — уже укорененные побеги, которые они заготавливали для себя, но я перекупил. Отводки быстрее начнут плодоносить. Посадил их возле арыка. На все поле не хватило, поэтому приобрел двух-, трехглазковые черенки, на которых произвели бороздование — нанесли в нижней части пару царапин, доходящих до лубяного слоя, поместили в сосуды с водой высотой два-три сантиметра, потому что корни лучше всего прорастают на границе воды и воздуха. Меняли ее каждые три дня. Через две с половиной недели появились корни, и черенки были высажены возле столбиков.
С оливковыми деревьями было сложнее. Я купил черенки — фрагменты двухлетних веток диаметром около трех сантиметров, заглубил их в глиняных мисках под наклоном в песок сантиметров на десять, которые поставил в теплом месте в тени. Их нельзя поливать, только опрыскивать. Корневая система сформируется месяца через два с половиной. К тому времени как раз запашем сорго, и ничто не будет мешать высадке черенков.
Все это происходило параллельно с главным моим занятием — украшением домов состоятельных граждан. Как только потеплело и штукатурка начала быстро высыхать, посыпались заказы. Это притом, что в городе появилось не меньше пяти конкурентов, которые, подглядывая за нами, постепенно набирались опыта и повышали качество, сильно демпингуя. Меня это уже не напрягало. Если продержимся еще хотя бы год, я буду обеспечен на все оставшееся время, отведенное мне в этой эпохе. К тому же, половину заработанных к тому времени денег вложил в харрану купца Мардукшумибни, который повез товары в Сузы, теперь уже провинциальный город в составе Вавилонской империи. Если ничего не случится, до холодов вложенный капитал прирастет на двадцать процентов.
Еще семнадцать шиклу до начала посевной я дал в кредит до месяца арахсамна (октябрь-ноябрь) с условием, что вернут двадцать один, хозяевам поля, расположенного напротив моего, братьям-близнецам девятнадцати лет от роду Набуэтиру и Белэтиру. Оно такой же ширины, как мои два, но длиной в пятьдесят пять гаров, то есть площадь почти три икю (гектар и пять соток с хвостиком). Само собой, стоит дороже моих. До этого гуляло три года. Предлагали мне купить его, но заломили тридцать шиклу. Потом опомнились и решили сбавить, но было уже поздно. Залогом стало не только поле, но и вторая половина отрезка арыка, разделявшего нас. Братья делились со мной планами, что, мол, поле отдохнуло, набралось силы, поэтому посеют огурцы и за сезон соберут три урожая. Это вполне возможно. Некоторые успевают за теплое время года, которое здесь почти девять месяцев, вырастить трижды скороспелые культуры. Главное, чтобы хватило здоровья поливать их, черпая воду далу. С этим у братьев оказались проблемы. Работать они явно не любили. Время шло. Я уже пересадил в грунт черенки винограда, а на их поле все еще росла полынь. Сделал вывод, что братья, не дождавшись покупателя, решили загнать его таким способом по-быстрому, со значительной скидкой. Меня это устраивало. Когда штукатурка сохла медленнее, чем я планировал, отправлял Табию и Хашдаю, чтобы заготовили гипс и фосфориты на осень. Решил использовать это поле под зерновые или чеснок в холодное время года, а в теплое под бобовые или бахчевые. В Вавилоне любое продовольствие пользовалось огромным спросом.