— О чем?
— Об уходе твоей матери.
Повисла пауза, а потом она встретила его взгляд. В повисшем молчании Вишес понимал, что она приглашала его к разговору… давала ему свободу и нужное внимание.
Ви подтянул колени к себе и уперся локтем в одно из них. Разжав пальцы руки в перчатке, он представил ее без барьера в виде черной кожи.
— Знаешь, когда выходишь в ночь и поднимаешь взгляд, ожидая увидеть небо? В такие моменты на тебя что-то находит, потому что небо может быть облачным или ясным, идет ли дождь или снег… и оно всегда безликое? Небеса безразличны… Дева такая же. Она всегда была там и, не знаю, может, она и делала все возможное, чтобы наладить контакт со мной и моей сестрой. Но она ничего не смыслила в отношениях. — Он посмотрел на Джейн. — Этим я пошел в нее. — Потом пожал плечами. — Вот что я чувствую на персональном уровне. Но есть и другой, более важный. Мне кажется, что раса стала уязвимой, и мне это не нравится. В последнее время происходит слишком много странной фигни. Ну, она исчезает, близится конец войны… а потом я сталкиваюсь с этой тенью в переулке? И мне это охренеть как не нравится. Мы на перепутье, и новая дорога не сулит ничего хорошего, а ведет прямо в сортир.
Джейн кивнула.
— Логично.
Когда она сказала это, Ви почувствовал, как расслабляется тело, мускулы, напряжение в которых он не чувствовал.
— Ты не думаешь… — Джейн прокашлялась. — Ты не считаешь, что невозможность наладить отношения с матерью расстраивает тебя? Пока она была жива… ну, существовала… был шанс, что однажды она сможет стать той, в ком ты нуждаешься? Но сейчас она ушла.
— Мне ни хрена от нее не нужно.
— Все нуждаются в чем-то от своих матерей. Такова жизнь.
Когда он улыбнулся, она спросила:
— Что?
— Со мной всегда соглашаются. Все, кроме тебя.
Джейн опустила взгляд на руки, ее брови нахмурились.
— Один из моих недостатков, да?
— На самом деле, я люблю в тебе это качество больше всего.
Когда она удивленно посмотрела на него, Ви подался вперед и быстро поцеловал ее… даже если не стоило. Чтобы прикрыть этот ляпсус, он подскочил на ноги и протянул руку.
— Думаю, нам пора.
Джейн встала без его помощи, предоставляя его руку легкому ветру… это он тоже любил в ней. Она ни в чем не нуждалась — ни от него, ни от любого другого мужчины. Женщины. Кого угодно. Джейн сама заботилась о себе… и благодаря жизненному опыту, она могла позаботиться о ком угодно.
— Вернемся так же, как поднялись сюда? — хрипло спросила она.
— Да, просто сосредоточимся и…
Джейн проворно подошла к нему и, прижавшись всем телом, обхватила руками.
Закрыв глаза, Вишес обнял ее, склонив голову так, чтобы уткнуться носом в теплый изгиб ее шеи.
— Я не стану извиняться.
— За что? — прошептала она.
— За поцелуй.
Прежде чем Джейн успела ответить, он перенес их на Землю.
Но хотел остаться с ней в Святилище.
Навечно.
Глава 23
— Я хочу домой.
Эссейл сидел на своей койке, перед ним стоял поднос, полный еды, его глаза стали прежними, в них вернулась осознанность, белки обрели положенный им белый цвет. И стоя рядом с Доктором Манелло и Эленой, Сола одновременно чувствовала радость и пребывала в ужасе.
Если рак был в терминальной стадии, то ему нужно остаться в клинике. И, если что-то случится, этим займутся грамотные люди.
— Прием? — сказал он. — Кто-нибудь из вас троих ответит?
Сола посмотрела на медперсонал, понимая, что это решение было за пределами ее компетенции. Она — по части поддержки. Принять душ. Почистить зубы.
Но было сложно отрицать желание вытащить его из больничной обстановки, хотя бы ненадолго. Его отцепили от мониторов и капельницы. Катетер давно убрали. И если не учитывать некоторые лекарства неизвестного ей назначения, другое лечение было прекращено. Острый приступ, спровоцированный лечением рака, отступил. На время.
— Так что? — настаивал Эссейл. — За последние шесть часов вы проверили меня вдоль и поперек на бесчисленном множестве медоборудования. Вы сами сказали, что мой мозг функционирует на приемлемом уровне. Так в чем проблема?
Сола улыбнулась. С каждым часом он все больше становился похожим на мужчину, которого она знала и который ее так раздражал. В Эссейле всегда были диктаторские замашки, словно он всю жизнь только и занимался тем, что отдавал приказы, которые беспрекословно выполнялись. Это раздражало и возбуждало… в зависимости от ее согласия или несогласия по тому или иному вопросу.
— Мы все разом забыли английский? — протянул он. — Или у меня случился очередной выпад из реальности?