— Вы обе появились в самый нужный момент, — пробормотал Эссейл.
Как же он хотел протянуть руку и взять ладонь Марисоль, особенно когда она улыбнулась ему. Но он сдержался из уважения к ней и ее бабушке.
Десять минут спустя они заехали на парковку рядом с огромным собором, напомнившим ему строения, возведенные людьми в Старом Свете, его контрафорсы, заостренные готические арки и ленты оконных полотен вызвали в нем невыносимую ностальгию по дому.
— Невероятно красивая церковь, — сказал он, когда Марисоль припарковала их на одном из пустых участков.
На парковке под сто машин, не меньше, было припарковано еще пятнадцать автомобилей, все теснились у пешеходной дорожки, ведущей к парадному входу.
Выйдя из машины, Эссейл открыл дверь для миссис Карвальо и протянул руку, помогая ей выйти. Захлопнув ее дверь, он предложил бабушке Марисоль локоть, и женщина просунула свою ручку в кольцо.
Они дождались, когда Марисоль обойдет машину, и ему понравилась улыбка на ее лице. Легкая улыбка.
— Готовы? — спросила она, дыхание белыми клубами вырывалось из ее рта.
— Пройдемте… о, мадам, осторожней, бордюр. — Он помог ее бабушке подняться на пешеходную дорожку. — Вот так.
Пока они шли по усыпанному солью тротуару, Эссейл разглядывал возвышающийся собор. За ним тщательно ухаживали, время не затронуло пышное великолепие, внутренний свет, пробивавшийся сквозь витражные стекла, превращал цветную мозаику в драгоценные камни.
— Они всегда проводят полуночные ритуалы? — спросил Эссейл.
— Это служба. — Марисоль посмотрела на бабушку, которая повернула седую голову в сторону Эссейла. — Это называется службой. Этот собор проводит их по четвергам и субботам каждую неделю и по определенным праздникам. Католическое сообщество в Колдвелле весьма активное, и учитывая, что многие работают в первую и вторую смены, церковь дает верующим возможность почтить Бога, которой в ином случае у них бы не было бы.
Голоса за спиной заставили его обернуться. Мужчина с женщиной шли позади них, оба кутались в пальто и тихо переговаривались. Эссейл окинул их взглядом, и было странно осознавать, что как бы долго он ни прожил среди людей, он практически не общался с ними. Да, были деловые моменты, но не в плане досуга.
Хотя, если быть честным, досуга, как такового, у него и не было.
В церковь вели массивные и резные двери, и Эссейл из привычки и воспитания поспешил вперед, чтобы открыть их, но Марисоль опередила его. И, наверное, к лучшему. Он был недостаточно силен, и запыхался только за время прогулки от автомобиля.
Войдя внутрь, он оказался в просторном помещении с красным ковровым покрытием, стенами из темного дерева и каменными дощечками с надписями на латыни.
— Гардероб там, — пробормотала Марисоль.
Когда они вернулись, предварительно избавившись от одежды, Эссейл понял, что теребит свой мешковатый пиджак и галстук — единственное, что держало чересчур широкий воротник вокруг его шеи.
Пространство для прихожан было невероятно красивым, с высокими сводчатыми потолками, мраморными статуями и полированным каменным полом, которому, казалось, не было ни конца, ни края. Сотни деревянных лавочек, разделенных на шесть секций и выстроенных в узкие ряды, протянулись до алтаря, который располагался под величественной фреской с изображением Христа на престоле. И, воистину, сидячих мест было так много, что тридцать человек впереди практически ничего не занимали.
По подсказке Марисоль они устроились слева, через два пролета от занятых рядов. Они расселись, Марисоль устроилась между ними, а он — ближе к проходу, и Эссейл сделал глубокий вдох.
Учитывая, где он пребывал до этого, находиться в этом невероятном месте — неожиданное чудо.
А потом заиграл орган, и низкие басы достигли его груди, а высокие ноты… самой души.
Я дома, подумал он.
Хотя дело в том, с кем он был, а не где.
Глава 28
В другом конце города, в начале переулка, Вишес закричал, увидев, как Джейн из призрачной приняла осязаемую форму, а гребаный убийца открыл огонь.
— Нет!
Она стояла между Фьюри и лессером, защищая своего пациента — его Брата — своим телом. И когда пули вошли в нее, кинжалы, которые бросил Ви, с невероятной точностью вошли в спину убийцы.
Наполненный ужасом и яростью, Вишес рванул вперед, вывихнутая лодыжка мешала ему, но набранная скорость несла его вперед по инерции. До цели было далеко, поэтому он перекатился и уже потом вцепился в голову лессера обеими руками.