— Мои братья — хорошие мужчины.
Рикардо уж точно. Эдуардо всегда не хватало серьезности.
— Я не позволю очернять память о них подобными домыслами.
— Вы снова говорите о них в прошедшем времени.
Она оттолкнулась от детектива и подошла к окнам. Там не на что было смотреть, никакой услады для глаз. Лишь ряд витрин магазинов, расположенных по ту сторону от Маркет Стрит, в домах времен 1920-х.
— Мисс Бенлуи, послушайте, я не хотел расстроить вас. — Пауза. — Просто подумал, что лучше вам владеть информацией на случай, если они свяжутся с вами. Что вам не нужно — так лезть в это дело.
— Мне ничего не известно о таком бизнесе. — Она повернулась к нему и поправила пиджак от «Эскада». — Я могу вам помочь чем-то еще?
— На самом деле, да, раз вы взяли на себя управление галереей, заменив ваших братьев, то я бы хотел получить доступ ко всем видеокамерам в помещениях.
Витория моргнула. И мысленно выругалась на родном языке.
Вот ее фиаско.
Она не подумала о видеокамерах. Как, черт подери, она могла не подумать о видеозаписях? И что на них может оказаться?
Ее мозг судорожно перебирал возможные варианты. Если она откажет, то они могут принудить ее каким-нибудь судебным предписанием… хотя она не знала, как они добьются разрешения на это, ведь, хотя Марго работала в галерее, убита она была не здесь. И, более того, если Де ла Круз действительно был в курсе участия ее братьев в наркобизнесе, то полиция может использовать данные для…
Для чего? Рикардо мертв. Эдуардо, должно быть, тоже. А она, официально, не в курсе произошедшего. Она связана только с озлобленными поставщиками в Южной Америке, а те никогда ее не выдадут: американские власти так далеко не дотянутся, во-первых, и все обвинения в ее сторону автоматически будут вменены и поставщикам.
Но если она даст Де ла Крузу доступ, может, они смогут выполнить грязную работу за нее. Она не знала, как управляться с компьютером или нарезать видеозаписи… она даже не представляла, где они хранятся. Но оба ее брата отличались скрытностью. В неположенных местах камер точно не будет.
Как, например, в этом офисе, подумала она, скользнув взглядом по потолку и не обнаружив ничего, хоть отдаленно похожего на записывающие устройства.
И зная, что Эдуардо вел учет всех нелегальных финансов, в его офисе тоже ничего не обнаружится.
Но как она объяснит встречу со Стритером в ночное время? Впрочем… нет, нет ничего незаконного в том, что она связалась с коллегой ее братьев сразу, как приехала в Штаты. Ничего противозаконного — в решении встретиться здесь, в галерее… хотя, если они могли доказать, что Стритер связан с наркоторговлей…
Тогда Стритер может утянуть ее за собой.
Витория выпрямила спину.
— Я бы с радостью показала вам записи. Но где они хранятся, я не знаю.
— Здесь есть помещение для службы охраны?
— Я не знаю. — Она кивнула в сторону двери, через которую они зашли. — Давайте выясним это.
Когда они подошли к выходу, Де ла Круз последовал за ней… и остановился перед тем, как она успела открыть панель.
— Прошу прощения за все это. Знаю, вам, должно быть, очень тяжело.
Она сразу же представила Рикардо в той яме смерти. И когда печаль накрыла ее, Витория ответила надломленным голосом:
— Мне тоже жаль. Мои братья придерживались традиций и порой вели себя жестко по отношению ко мне. Но они очень любили меня, и это чувство было взаимным. Я, правда… я просто хочу выяснить, что произошло.
Де ла Круз кивнул.
— Я тоже потерял близкого человека. Моего бывшего напарника. Один из лучших мужчин, кто встречался мне на пути, но у него были свои демоны. — Темно-карие глаза расфокусировались, словно детектив мысленно ушел в прошлое. — Однажды он просто исчез, и как бы я ни искал, с кем бы ни говорил… я так и не получил ответ, и это снедает меня живьем.
— Значит, вы понимаете мои чувства.
— Полностью. И для меня не важно, торговали ли ваши братья наркотиками или нет. Если они были убиты, если в этом причина их исчезновения, то я выясню, кто это сделал и удостоверюсь, чтобы справедливость восторжествовала. Вы понимаете? Если они действительно были вовлечены в подобные дела, как мы склонны считать? Тогда они были подвержены риску, вряд ли их оставили в живых. Люди, занимающиеся такими делами, низко ценят человеческую жизнь, а когда им угрожают в той или иной мере, то реакция бывает мгновенной — и крайне неприятной.
Витория накрыла рот рукой и закрыла глаза.
В этот раз даже не нужно было специально вызывать образ брата. Он явился сам, преследуя ее, словно призрак.