Когда они вошли в отдел кадров, Ароновиц снова услышал женский голос из громкоговорителя.
«Дамы и господа, уже шесть часов. Если вы все еще в магазине, рекомендуем вам воспользоваться выходом на Четвертую улицу. Пользуясь случаем, от имени магазинов Грубера из центра и окраины и всего города мы желаем вам всем Счастливого Рождества! Счастливого Рождества всем вам и доброй ночи!»
«Так было в нашей рекламе на радио», – сказал Арановиц.
«Сэр?» – не понял Дритс.
– Строчка «из центра и окраины и всего города». Очень эффективна. Входите, входите же, чего бы вы хотели выпить? У меня есть скотч и джин.
– Немного скотча, пожалуйста, – сказал Дритс.
В офисе кассира Молли Дрисколл и Хелен Руджиеро одновременно посмотрели на часы. Молли была кассиром. Она приступила к этой работе в середине октября. Хелен была помощником кассира и сердилась на то, что её не продвинули по службе после ухода Лиз Тёрнер.
На часах было уже четверть седьмого и все отделы магазина кроме «Лучшие платья», «Важная бытовая техника», «Юниоры» и «Багаж» принесли свои пакеты на молнии, набитые выручкой, и сложили их в небольшой стальной ящик, встроенный в стену, справа от внешней бронированной двери. Обе стальные двери в хранилище были закрыты на замок. Сейф оставался открытым. Они закроют его и активируют сигнализацию, как только положат туда последнюю выручку.
Хелен и Молли очень хотели убраться отсюда.
Молли хотелось поскорее домой, где ее ждали муж и трое детей.
Хелен торопилась в квартиру своего бойфренда. После обеда он сказал ей, что прикупил немного отличного «кокса».
«Что же они там копаются?» – вопрошала она.
– Мистер Дритс, я хочу лично поблагодарить вас за блестящую работу в магазине Грубера, – сказал Арановиц. – Ваша сердечность, терпение, безусловное понимание детей – всё это вкупе сделало из вас лучшего Санту, который когда-либо у нас был! Хотите еще выпить?
– Да, сэр, спасибо, – сказал Дритс.
– Я надеюсь, мистер Дритс, что в следующем году вы снова придете поработать к нам. Откровенно говоря, у нас постоянные проблемы с подбором подходящего Санты.
– Буду счастлив вернуться к вам через год, – ответил Дритс, принимая следующую порцию выпивки.
«При условии, что не попаду в Каслвью», – добавил про себя Дритс.
В закрытой кабинке мужского туалета Чарли снова посмотрел на часы.
18-30.
Пятнадцать минут до его выхода.
Пот начал сочиться сквозь накладную бороду.
На тротуаре снаружи магазина Глухой посмотрел на часы.
Без двадцати пяти семь.
«Четыре доллар, – кричал пуэрториканец, – савершенны новы чисы!»
«Шелковые шарфы, абсолютно все шелковые, два доллара за штуку, четыре – за шесть!» – кричал другой торговец.
«Без-молвна-а-ая ночь, – орал кассетник. – Свя-а-а-тая ночь!»
Мужчина у рукомойника в туалете горланил «Безмолвную ночь» во всю мощь своих легких.
В закрытой кабинке Чарли снова посмотрел на часы.
18-42.
«Вси-у-уду тишь, – орал мужчина, – вси-о-о светло!»
В офисе кассира Хелен посмотрела на часы и сказала: «Где же эти «Лучшие платья»?»
Уже было 18-45.
Чарли пора было действовать.
Мужчина у рукомойника продолжал петь.
«Вкруг де-э-э-вы Марии с дитям».
Чарли замер. Мужчина прекратил петь. Чарли услышал, как открылся кран с водой. Снова посмотрел на часы. Больше он не мог ждать.
Чарли вышел из кабинки.
И уставился на Санта Клауса.
Санта Клаус умывался.
Его борода покоилась на краю рукомойника.
Санта повернулся.
Перед Чарли стоял Артур Дритс, сидевший в Каслвью, когда сам Чарли был там заключенным. Педофил.
«Эй, чувак», – сказал Дритс удивленно.
Дритс был удивлен тем, что видел перед собой такого же, как он Санту. Он и не знал, что в магазине было целых два Санты. Чарли, забыв о накладной бороде, подумал, что Дритс был удивлен тем, что узнал его. Чарли выбежал из уборной до того, как Дритс смог его хорошенько рассмотреть.
Молли закрыла дверь сейфа и нажала кнопки, включающие сигнализацию
Два-четыре-семь, четыре-шесть-три.
«Ну вот и все», – произнесла она.
«Finalmente!» (Наконец-то) – ответила Хелен.
Когда Дритс вышел из служебного входа магазина Грубера, на нем снова была борода. Это поднимало ему настроение: носить бороду, быть одетым как Санта, как лучший чертовый Санта, который когда-либо нанимал магазин! Но кто же, черт его дери, был тот самозванец в мужской уборной? Что еще больше поднимало настроение Дритса так это изрядная порция скотча из офиса Арановица. Очень хорошего скотча. От него в кругленьком брюшке было приятно и тепло.