Патрульный, сидящий рядом с водителем в "Бой Один", сказал: "Трогай, Фрэнк!"
– Вижу его, – отозвался водитель
На часах было 16:28.
Водитель подрулил вправо к тротуару и сбавил скорость. Человек продолжал бежать.
– Несется как дьявол, – сказал патрульный на пассажирском сиденье.
Они продолжали следить.
– Он просто пытается догнать автобус на углу, – сказал водитель
– Мда, – сказал другой патрульный.
Человек успел на автобус. Автобус отъехал от остановки.
– Темнеет, – сказал патрульный с пассажирского сиденья. – Ты бы включил…
Водитель уже тянулся к выключателю.
Мгновение спустя "Бой Один" взорвался.
Преусс, патрульный сержант, выйдя из помещения участка в направлении своей машины, посмотрел на часы. Водитель шел за ним по пятам. Было 16:31. Кроме того, часы показали ему, что сегодня понедельник, 2 января. В наше время часы могут показывать почти всё. Преусс знал одного парня, у которого в часах был будильник: когда он срабатывает, говоришь часам "Стоп" и они дают поспать еще 4 минуты.
Садясь в машину, Преусс размышлял о том, что один взрыв мог быть несчастным случаем, а два – уже заговором. Заговоры ужасали его с самаго начала карькеры сержанта. Он знал, что у полицейских в этом городе нет ни единого шанса выстоять, в том случае, если все плохие парни соберутся вместе и решат вышвырнуть их вон.
Водитель вставил ключ в зажигание и провернул его.
Двигатель, рыча, ожил
И поскольку стремительно сгущались сумерки, водитель потянулся к выключателю фар.
К 16:38 шесть из восьми патрульных машин вышли из строя. Остальным двум экипажам поступил экстренный радиозапрос 10-02 – выйти на связь с центром. Команда взрывотехников выехала на вызов в 87-й участок.
Ни одна патрульная машина не вернулась в участок целой и невредимой.
Солнце село в 16:46.
К тому времени девять машин, восемь патрулей и машина сержанта, были уничтожены.
Погибло три офицера полиции – среди них одна женщина – пятерых госпитализировали, из них двоих – в критическом состоянии с ожогами третьей степени.
– Он предлагает нам поссать против ветра, – сказал Браун.
На улице было очень холодно, иней покрыл зарешеченные окна комнаты детективов.
Наступил десятый день Рождества.
3 января, судя по настенному календарю. 10:05, если верить настенным часам. На дежурстве тем утром было четыре детектива: Браун, Клинг, Майер и Карелла. Все вместе они рассматривали десять бланков отчета детектива, доставленные ранее службой "Федерал Экспресс" . Бланки выглядели довольно невинно. Стандартного издания. Напечатаны для департамента муниципальным подрядчиком.
– Он предлагает нам написать отчеты, – сказал Браун, – потому что все бесполезно.
– Эти бланки настоящие, – сказал Клинг. – Их нельзя купить где-то, он, должен был стащить их из какого-то участка.
– Или десяти участков, – заметил Карелла.
– Пишите свои тупые отчеты, говорит он, – сказал Браун. – Сдайте в архив свое дерьмо по восьми черным лошадям и девяти машинам…
– И он все это спланировал еще в октябре? – спросил Майер. – Прислать нам десять бланков, чтобы мы могли написать отчеты?
– Десять бланков, верно, – не унимался Браун. – Для десяти разных отчетов.
– А мы должны написать отчет и по этому дерьму тоже?
– По какому дерьму? – спросил Браун.
– По этому дерьму. По бланкам, полученным сегодня.
– Это как раз то, на чем ты пишешь это дерьмо, не так ли? – сказал Браун и посмотрел на Майера, так, словно тот моментально утратил способность думать. – Ты составляешь это дерьмо на бланках отчета детектива.
– Я имею в виду о самих бланках?
– Что?
– Он рассчитывает, что мы составим отчет и об этих бланках?
– Кто знает, на что он рассчитывает? – сказал Браун. – У чувака извращенный мозг.
– Так он предлагает нам написать отчет о грушевом дереве, да? И двух дубинках…
– Не надо все заново перечислять, ладно? – сказал Клинг. – Я уже устал слушать обо всем этом барахле снова и снова.
– Он устал… – скзал Браун, закатывая глаза.