Первого сентября шёл дождь. Весь первый курс стоял с зонтами у фасадной части университета. Мы с моим другом искали нашу группу, зная лишь её название. В толпе незнакомых лиц я заметил одно знакомое. Девушка высокого роста, достаточно стройная, с характерно выделяющей грудью и бёдрами, назовем её Элли. Наши взгляды пересеклись, и я понял, что она меня узнала. Мы никогда не были знакомы, но закончили одну школу и жили в сотне метров друг от друга. Если я видел её на улице, она всегда была в компании своих одногодок, которые на несколько лет младше меня. Ребёнок, думал я, ничего интересного. Но когда под дождем наши взгляды пересеклись, я заметил её по-настоящему: она выглядела старше своего возраста, и весьма привлекательно. Очки, которые носила Элли, придавали ей какой-то сексуальности.
Через десять минут весь первый курс завели в университет, а после речи ректора и знакомства с куратором мы разъехались по домам.
Спустя два дня, во время перемены, мы с другом спускались в буфет. Навстречу поднималась Элли. Она смотрела под ноги, но когда подняла глаза, наши взгляды снова пересеклись. Споткнувшись и едва удержав равновесие, она сказала:
– Привет.
– Привет, – ответил я, сдерживая смех.
Дождавшись, пока она уйдет, мы с другом начали смеяться во весь голос. Сквозь смех я пытался объяснить, кто это, и что это было.
Тем же вечером мне прилетела заявка в друзья, которую я принял. Общение началось неловко, но позитивно. Вспомнив ситуацию на лестнице, мы оба над ней посмеялись. Говорили об учебе, а затем о животных. Сошлись в безумной любви к собакам. У нее жило три дворняжки, которых она каждый вечер выводила гулять. В соцсетях у меня было много фото с девушкой, поэтому мне казалось, что об этом не стоит упоминать. Мы стали видеться в университете и мимолётно общаться, а по вечерам немного переписываться.
После встречи с Элли я стал иначе смотреть на Три, более отстранённо. Стал говорить, что у нас есть какие-то проблемы в отношениях, но сам не мог сказать какие. Наверное, мне она слишком приелась, захотелось чего-то нового. Так как по факту проблем у нас не было, приходилось их придумывать.
Однажды вечером Элли позвала меня выгулять её собак. Я не сказал об этом Три: такую мелочь как часовую прогулку возле дома не обязательно было озвучивать, в этом ведь ничего такого. Это была наша первая встреча домашнего формата. Мы пошли гулять по окрестностям, говорили обо всем, временами проскакивал лёгкий флирт. Через час сели передохнуть на скамейке, солнце давно уже зашло, и улицу освещал лишь тусклый фонарь. Когда мы сели, она подвинулась достаточно близко и во время разговора смотрела прямо в глаза. Элли слегка улыбалась, как будто чего-то ждала. Сейчас я бы с лёгкостью понял, что необходимо сделать, но тогда не хватало опыта. Она предложила завести собак и погулять ещё немного. Я любезно согласился. Когда мы спускались в лифте на обратному пути, она сказала:
– Помнишь сцену из "Пятьдесят оттенков серого"?
Для тех, кто в танке, там есть сцена, где главный герой и героиня страстно целуются в лифте.
– Конечно, помню, – ответил я, не понимая, к чему она клонит.
– Слабо повторить?
Повернувшись , я увидел её хитрую улыбку. "Ребенок хочет поиграть во взрослые игры", – пронеслось у меня в голове. Быстро подойдя к ней и прижав её спиной к стенке лифта, я наклонился максимально близко, почти касаясь её губ, с мыслью: "Она блефует, сейчас оттолкнет меня и сдастся". Элли посмотрела мне прямо в глаза.
– Ну и?
Она стала улыбаться ещё шире – это был вызов, который, как мне казалось, нельзя игнорировать. Сжав её шею одной рукой, я впился в губы. Элли ответила взаимностью, и хоть это длилось несколько секунд, температура в лифте заметно поднялась. Когда мы вышли на улицу, то сделали вид, будто ничего не было. Только я погрузился в свои мысли, кажется, меня даже мучила совесть, которая все равно не помешала мне поцеловать её напоследок в конце прогулки.