– Что?
– У него есть девушка, которую он хоть и не видел уже три года, но все равно любит. После чего, представь, отказался приближаться ко мне.
На секунду я почувствовала, как колит мое сердце, правда, лишь на секунду.
– Он и вправду упертый.
– Еще и говорил про какую-то ерунду: «Я стою у выбора», «Стоит ли слушать свой внутренний голос»? Кажется, он переживает не лучшие дни.
– В любом случае, – понимаю я, – после того, что произошло на базе «Рассвета», очень скоро произойдет что-то нехорошее. Нам необходимо начинать действовать.
11
-– В тот самый день –
Ски снова собрал несколько людей из отряда, Альберта, Сара и я – здесь:
– Наконец мы смогли выявить главное звено цепи, которому наш бесценный доктор оставил все свои наработки, сейчас он находится здесь, в этом здании. Это Рэм Николс. Мы должны сделать все, как и планировали. Приступаем.
– Сэр, минуту, – говорит офицер службы «Альтекс», – думаю вы должны знать. Профессор удрал, Рэм не пристрелил его, вот, возьмите, – он протягивает ему листок бумаги.
– Какого хрена это происходит. Нет. Нет! Это может все испортить; ладно, спокойно. Отряд, – он обращается к нам, – действуем по плану. И кстати, Синия, – он смотрит на меня, – стоит ли терять Такой ценный кадр?
Я киваю.
12
-– В тот самый день –
– Нет, – голос этого сумасшедшего парня пронзителен, он несется на меня. Я стреляю, и Рэм падает на пол, после чего парень сбивает меня с ног.
– Начать штурм! – кричит он в рацию.
Повстанцы, залетевшие на веревках в здание, открывают огонь, но стреляют мимо, специально, наверное. Парень снова кидается на меня и с ним полоумная девчонка. Они хватают меня, я вырываюсь, но он знает, что делать. Немного осторожно, а затем болезненно он выдирает из моей шеи голубой чип; я делаю глубокий вдох. Кажется, что все это время мне не хватало воздуха, что я не дышала с самого того дня, как мне установили его. Рядом со стеной я вижу Рэма в луже крови. В горле ком, я пытаюсь пробраться к нему, но они не отпускают меня. На лестнице показались солдаты «Альтекс», в эту минуту уже врывающиеся в комнату.
– Микс, пора сваливать, – говорит один из парней на канате.
– Понял, берем ее, Мэгги.
Они тащат меня к окну, после чего цепляются с помощью карабинов к канату и, удерживая меня, вместе выпрыгивают из окна; от страха высоты я теряю сознание.
13
Когда я пришла в себя, мы оказались в полуразрушенном здании. Я на кровати, и моя шея перебинтована. На улице до сих пор слышно, как что-то догорает, наверное, деревья. На соседней кровати сидит эта девчонка.
– Они убили его, Мэгги, – к ней подходит парень, который вытащил из меня чип. Расстроенный, он опускает голову ей на колени, а она обнимает его. Тишина.
– Мне жаль, – говорю я вслух. Они замечают, что я очнулась.
Парень встает. Он собирается с силами и говорит:
– Спасибо. Не знаю, что там с вами делали, но теперь все в прошлом. Ты свободна. Как поправишься, можешь идти в дом Рэма. Я отвезу тебя, это ведь и твой дом?
– Да, мы снимали когда-то квартиру в центре, но за пару дней до всей этой темноты нас выселили, и в тот самый день мы съехали, я ждала у Сары, а Рэм искал жилье, которое мы могли бы купить. А потом, потом я не помню. Эта тьма и ужас. Я была так подавлена. Неделю я не выходила из своего нового дома в «Альтексе». Казалось, что тогда, когда я ходила по городу, я видела его, но моя подруга уверяет, что это неправда.
Мне поставили этот чип, и я будто стала другим человеком. «Альтекс» меняет людей. Я больше не думала ни о Рэме, ни о нас; я вообще не думала о чувствах. Будто есть только то, что я вижу, и все. Другого словно не существует. Нам предложили работу в спецотряде, а я, как и Рэм, люблю всю эту шпионскую фигню, вот и не устояла. А дальше, дальше вы сами знаете.
– Нам жаль, что все так вышло, – говорит Мэгги, – он был хорошим парнем.
Что, это я убила его? Это не я.
– Я совсем ничего не помню. Последнее, что врезалось мне в память, это фраза Ски: «Стоит ли терять такой ценный кадр?».
– Может он как раз говорил о Рэме? – оживившись, спрашивает Микс.
– Это навряд ли. Там был этот чокнутый доктор, точнее он исчез. Думаю, и речь шла о нем.
Голова сильно болит, прямо раскалывается из-за того, что мне нужна таблетка «Альтекс». Так всегда было без них. Хватит, больше никаких туманов.
– Ладно, в любом случае нам стоит скрыться. Они будут нас искать, – говорит парень.
Мне не хочется оставаться одной. Я только что пристрелила своего парня, а затем поняла, что последние три года прошли как во сне. Думаю, в моей жизни сейчас сложный период.