— Моё присутствие в твоей жизни дает мне право получить столько поцелуев, сколько я хочу.
Она не реагирует на мои слова, потому что не хуже меня знает, что мы не поцеловались ни разу с тех пор, как у нас сложились какие-то настоящие отношения. Справедливости ради, не прошло и дня, но, по словам парня, которым я был до того, как София вернулась в мою жизнь, мне не понадобилась бы даже секунда, чтобы решиться на поцелуй. Я бы не колебался и не боялся что-нибудь испортить.
В конце концов, София отпускает мою руку, мгновенно вызывая в моей душе чувство потери. Только тогда я оглядываюсь вокруг и обнаруживаю, что мы уже стоим в очереди на каток или, скорее, за коньками. Друзья Софии уже заплатили за наше время на льду.
— Почему ты не сказала мне, что здесь есть каток? — спрашиваю я, поскольку осталось два человека, чтобы получить наши коньки. — Я бы взял свои.
Вы знаете, дорогие, острые как блейзер. Хорошие.
— Ага? По-твоему лететь обратно в Нью-Сити, чтобы взять свои коньки и вернуться сюда, чтобы покататься, стоит того?
Я качаю головой.
— Они в моем чемодане. Думаешь, я пойду куда-либо без своих драгоценных коньков?
София одержима цветом глицинии. Она никуда не пошла бы, если бы на ней не было хотя бы одной вещи такого цвета. А я одержим катанием на льду, поэтому мои коньки следуют за мной, куда бы я ни пошёл.
— О нет, теперь мне придется изменять своим детям.
— Ты будешь жить, — смеётся она, а затем начинает говорить с работником ледовой арены. Через некоторое время София поворачивается ко мне.
— Какой у тебя размер коньков? — спрашивает она.
— Примерно 9[15].
Честно говоря, это всегда зависит от бренда. У меня 9, но они от CCM. Мои предыдущие были 8,5[16] от Bauer.
— Черные или белые?
— Без разницы. Это коньки.
Те, которыми я «владею» только примерно час. Не то чтобы сейчас я стремился победить «Солнечных дьяволов» или «Соколов», и в это время игру транслируют по телевидению. Черт, даже тогда они были бы просто коньками. Главное, что они не ярко-розовые или голубые, или любого другого сумасшедшего цвета, а так мне все равно.
София кивает, затем сообщает парню мой размер. Он что-то спрашивает, на что София отвечает:
— Die in Hell.
Я почти задыхаюсь от шока. Какого хрена она сказала случайному незнакомцу умереть в аду? Чем этот бедняга заслужил это?
Он исчезает на секунду, вероятно, чтобы взять коньки.
— Какого хрена, София? — она смотрит на меня, её брови сдвинуты в замешательстве. — Почему ты сказала ему умереть в аду?
Ей требуется секунда, чтобы понять сказанное, и когда мои слова, наконец, доходят до неё, она начинает смеяться. Настоящий смех, привлекающий внимание окружающих, потому что каждый-вокруг-нас-поворачивается-посмотреть, кто-такой-шумный.
Я не понимаю. Что смешного в том, что я спросил…
— Ты же не сказала ему умереть в аду, не так ли?
Она качает головой, сжимая губы, чтобы не рассмеяться.
— Я сказала ему, что нам нужны более яркие.
— Значит, «hell» означает «светлый»? — София кивает. — Ну… Я так и думал, что ад светлый? Со всем огнём и… только огнём. Кроме этого, я бы сказал, что там довольно темно.
— А я думала, что люди, занимающиеся архитектурой, умны. Думаю, я была неправа.
Я подношу руку к её лицу, приподнимая голову своим указательным пальцем, чтобы потребовать от неё извинения, когда парень из регистратуры возвращается. Я издаю внутренний стон разочарования, когда парень возвращается и передаёт наши коньки Софии.
Я не думаю, что когда-либо хотел поцеловать кого-то так же сильно, как её.
— Danke, — говорит София и тепло улыбается регистратору. Я предполагаю, что она поблагодарила его.
Честно говоря, в девяносто девяти целых и девяти десятых процентов случаев, когда я слышу немецкую речь, я просто придумываю свои собственные истории. Время от времени я понимаю одно или два слова, но я не могу быть уверен, что они означают то же самое, что и в английском языке.
Отличный пример — ситуация, произошедшая две минуты назад.
София вручает мне коньки, затем берет мою руку в свою и тянет к скамейкам.
— Пойдём, мои друзья ждут.
ГЛАВА 36
«Знал ли я тебя двадцать секунд или двадцать лет?» —
Lover (Remix) [feat.Shawn Mendes] by Taylor Swift, Shawn Mendes
Аарон
— Ты снова смотришь на неё, — со смехом говорит Джейн. Она прислоняется к перилам ледовой арены так же, как до этого сделал я, чтобы поглазеть на свою девушку. — Это очаровательно.
— Ни один парень не хочет, чтобы его называли «очаровательным».