— Стыдно молодым людям состязаться с женщинами! — сказал он, обращаясь к девушке. Однако голос его прозвучал минутным сожалением, и видно было, что предлагаемое состязание представлялось ему не лишённым соблазна.
В эту минуту большой белый заяц, согнанный с логовища каким-то неведомым врагом, прокатился по дороге и, увидев такую толпу людей, ещё больше испугался и покатил в сторону. Старик быстро указал на зайца и опять сказал что-то. Одул сорвался с места и как стрела понёсся вдогонку. Заяц, лёгкий как пух, мчался вперёд, не помня себя от страха и оставляя на снегу чуть заметные следы. Более тяжёлый преследователь проваливался на рыхлых местах, но тем не менее расстояние быстро сокращалось; через четверть часа обессилевший зверёк припал к земле, закрывая глаза и ожидая смертельного удара. Одул спокойно взял его на руки и побежал назад. Толпа с изумлением смотрела на этот новый способ охоты. Недаром о быстроте Одулов ходило так много рассказов. Этот новый подвиг молодого Одула равнялся с победой Мами, и отныне они должны были соединиться вместе в песнях и легендах всех восьми племён, собравшихся на ярмарку.
Глаза Мами зажглись от возбуждения и радости.
— Как зовут тебя? — спросила она, порываясь навстречу молодому чужеземцу, как будто хотела немедленно пуститься с ним взапуски.
— Я — Гиркан, сын Метучи, — сказал молодой Одул, весело играя глазами, — это тебе! — прибавил он, подавая молодой девушке совершенно присмиревшего зайца.
Мама поспешно взяла зайца и положила его на снег дороги, но он не хотел верить своей свободе и лежал, как мёртвый, не двигаясь с места.
— Бежим! — настойчиво повторяла девушка. — Кто быстрее, попробуем!
Одул опять отрицательно покачал головой. Девушка нетерпеливо стукнула о землю концом копья, которое всё ещё держала в руках, но ничего не сказала больше. Заяц, испуганный внезапным стуком, вскочил на ноги и опять покатил по дороге, что есть мочи.
— Ух-ух! — невольно заухала толпа, привлечённая новым зрелищем.
— Ну-ка! — сказал вдруг молодая девушка, отворачиваясь от Одула и обращаясь к своим недавним соперникам. — Теперь вы поймайте!
— Девушка! — грозно сказал Ваттан, делая шаг по направлению к Мами. — Мой дед говорит: если женщина лучше мужчины, отдайте её мужу или убейте её!..
— Я не боюсь! — твёрдо возразила Мами, сжимая в руках копьё.
В толпе зрителей прозвучал неодобрительный гул. Угрозы побеждённого не вызвали ничьего сочувствия, хотя он защищал авторитет мужчин.
Ваттан повернулся к толпе и хотел что-то сказать, но в эту минуту между дальних холмов, синевших на заднем плане, показалась маленькая чёрная точка, быстро приближавшаяся к стойбищу.
— Всадник, всадник! — с любопытством заговорили в толпе.
В лагере Оленных Всадников должно было происходить что-нибудь необыкновенное, если они решились послать вестника к чужому племени.
Высокий долгоногий бык мчался во весь опор, выкидывая из-под копыт во все стороны твёрдые снежные комья. Впереди, почти на самой шее, сидела без седла и посоха девочка лет десяти, маленькая и косматая, похожая на комок серой шерсти, присохший к лопаткам скакуна. Она дала полную волю умному оленю, который, почуяв издали запах человеческого жилья, во весь опор летел к стойбищу. Десять пар рук сняла девочку с оленьей спины. Она закрыла глаза, точь-в-точь как недавний заяц, и бессильно повисла в этих страшных чужеплеменных объятиях.
— Что случилось? — спрашивали со всех сторон, но она так же мало могла говорить, как раненая птица в руках охотника. На плече её кафтана была прореха, сделанная ножом или копьём, и к краям присохло несколько капель крови, выступивших из свежей царапины.
— Побежим посмотрим! — решительно сказала Мами, потрясая копьём.
Стойбище Всадников отстояло почти на половину дневного перехода, но с тех пор, как она увидела быстроту Гиркана, ноги её не стояли на месте, и ей хотелось бежать и бежать без конца.
Десятка полтора молодых людей с посохами и копьями бросились бежать по направлению к южным холмам. Они бежали равномерным шагом, сберегая силы и на самом ходу оправляясь от недавней усталости. Но Гиркан и Мами бежали впереди, время от времени упираясь копьём в землю, чтобы сделать внезапный прыжок. Порою молодой Одул, как бы играя, выбегал вперёд, девушка торопилась догнать его, но он отбегал дальше, поддразнивая её своим превосходствам, как раньше она поддразнивала других. Потом оба они останавливались и принимались ожидать товарищей, которые не решались ускорять обычной перебежки и оставались далеко сзади. После двух или трёх попыток состязаний Мами убедилась, что Гиркан действительно быстрее её. Она немедленно отказалась от спора и, дождавшись общей группы, побежала вместе с другими.