Франко не очень любит вспоминать, как тяжело ему было решиться на что-нибудь самому, без друзей, Дамблдора, Спейпа или Кингсли. Нет, всякие мелочи, вроде к какому адвокату пойти или какую мантию надеть, он давно решал сам, но выбрать дальнейший путь… Значит, решено: он едет еще на год в Хогвартс и пытается разобраться в себе, кем он действительно хочет быть.
Кстати о долгах: Нарцисса Малфой прислала письмо с благодарностью, но о выплаченном Долге Жизни не было ни слова. Кажется, в библиотеке особняка была монография, посвященная этому вопросу…
Следующие дни прошли как под копирку: Министерство, дом, прогулка, библиотека, зал.
В пятницу Поттер забрал линзы и накупил заодно те зелья для ухода за ними и за глазами, что порекомендовал продавец. Когда он примерил их дома, то оказалось, что естественный цвет его глаз перебивает все оттенки, кроме черного. С непривычки он намаялся перед зеркалом, пытаясь надеть это дурацкое порождение магловской фантазии. Когда же юноша справился и немного побродил по дому, то оказалось, что от линз еще и печет глаза. Но все вышеперечисленное мгновенно забылось, стоило Поттеру посмотреть на себя в зеркало. Когда он надел красную кепку с каким-то логотипом, из зеркала на него посмотрел человек, отдаленно похожий на Гарри Поттера. Прогулка по Косой аллее превзошла все ожидания: никто на него не пялился, пальцами не тыкал, за руки не хватал, о помощи не умолял, глазами не раздевал, ушел даже вечный чужой взгляд в спину. Юноша сидел в недавно открывшейся кофейне и, блаженно щурясь, ел мороженое.
Отсутствие внимания ему понравилось, и он решил усовершенствовать линзы так, чтобы их можно было долго носить без вреда.
Субботу он провел у Тедди, увлеченно учась уходу за маленьким ребенком. В воскресенье засел в библиотеке, и Кричеру пришлось напоминать хозяину о еде несколько раз.
Дни замелькали как картинки в кинохронике.
Гарри получил драгоценную шкатулку с зельями и под предлогом подготовки к учебе ушел с поста советника Министра. Правда, не зная, как отреагирует его организм к одновременному приему и таблеток и зелий, к фиалам даже не притронулся.
Бапмайстер наконец-то разобрался с блэковской генеалогией. Гарри на пробу составил завещание, где основным наследником сделал крестника. Озадачил адвоката и Флер своей майской задумкой — домом для маленьких осиротевших магов. Мог ли он подумать, чем обернутся эти его шаги? Через полтора месяца ради шутки составленное завещание сделает Тедди Люпина одним из самых богатых детей в Англии, «Фонд Гарри Поттера» очень скоро станет серьезной организацией, пристально следящей за условиями жизни несовершеннолетних магов, а Максимилиан Бапмайстер III станет первым детским омбудсменом в истории Магической Британии. В своем интервью Криви он заявит, что «был настолько потрясен полными драматизма историями детства Гарри Поттера, Томаса Реддла и Арианы Дамблдор, что дал слово продолжить стремление мистера Поттера защищать слабых и не дать повториться вновь подобному кошмару». Впрочем, Франко никогда не питал иллюзий по отношению к амбициозному коротышке, который, по его собственному признанию, с детства мечтал стать кавалером ордена Мерлина.
Но до этого еще было далеко. Уйдя из Министерства, Гарри взахлеб читал, гулял, экспериментировал, буквально наслаждаясь свободой ото всех, в том числе и от друзей. Рон ушел с головой в дела «Вредилок», Гермиона методично налаживала испорченные отношения с родителями, общение Трио свелось к редким совместным прогулкам. Периодически то один, то вторая заскакивали на чашку чая.
Гарри стал частым гостем миссис Тонкс. Теперь он гулял, играл и кормил крестника через день. В Норе он побывал всего дважды, к Дурслям ходил по субботам. Пару раз сгонял с Дадли в кино. Вполне по-семейному отметил вступление кузена во взрослую жизнь, подарив тому на восемнадцатилетие годичный абонемент в секцию по боксу.
Поттер увлекся идеей усовершенствования линз. Для начала он решил понять, что препятствует их носить постоянно. Гарри умудрился настолько достать расспросами всех, кто хоть что-то знал: Летти, Мэри, доктора Эшли и его закадычного друга офтальмолога Бри, — что его окрестили «пиявкой информационной маниакальной» и отдали ему на растерзание несколько журналов со статьями на искомую тему. Гарри экспериментировал и с зельями, и с заклинаниями. Он основательно испоганил бесцветную пару, размягчил синюю, а в шоколадной вырастил плесень, становящуюся прозрачной на солнечном свете, а в темноте пахнущую грозой. Привлек к процессу Кричера. Отказался от зелий и чуть не распылил черную пару. Заказал еще три новых пары черных линз. Угробил к дементровой маменьке все имеющиеся, но нашел нужное сочетание заклинаний. Заказал еще пару и зачаровал их, а потом носил, не снимая больше суток. Когда Гарри понял, что у него получилось, от стихийного всплеска затанцевал весь дом от чердака до подвалов. Если бы при этом он посмотрел бы в зеркало, радость его бы поутихла. Франко старается не колдовать в полную силу и не испытывать сильных эмоций на людях или при ярком освещении: колдовская проклятущая зелень при этом упрямо просвечивает сквозь темные линзы, что ты с ними не делай.