В-общем, расслабляться не стоило. Рон, кстати, пообещал другу пойти с ним завтра к мистеру Олливандеру.
Утром Гарри чувствовал себя отвратительно: давненько у него так не болела голова. Все-таки стоило по возвращению пойти сразу спать, а не сидеть в библиотеке до часу ночи, роясь в книгах в поисках информации о Дарах Смерти. Рон зашел к другу ближе к полудню, и они отправились на Косую аллею. Скрестив пальцы и от души помолившись Мерлину, Моргане и Иисусу Христу, Гарри вошел в лавку. Молился, видимо, он не очень хорошо, потому что ни одна из имевшихся в наличии палочек Поттеру не подошла. Олливандер его, конечно, измерил и задал кучу вопросов, чтобы сделать палочку специально для юного мага, но палочки — не пирожки Молли Уизли, делаются не так просто и не так быстро. Мастер пообещал управиться к середине августа.
Иногда Франко задумывается, какой бы оказалась та палочка? Была бы она похожа на ту, что сделал Блоггсу Норваль Тауга два года спустя? Этого уже никто не узнает — мастер Олливандер, верный древним традициям, уничтожил незаконченную палочку Гарри Поттера, едва увидев некролог, а Дэннис на вопрос о палочке получил лишь пространный комментарий и ничего конкретного...
Казалось бы, задуманное удалось и можно успокоиться и пытаться жить дальше, но что-то тревожило Поттера, приподнимая волоски на загривке. Пытаясь успокоиться, он решил повнимательнее изучить книги, спрятанные в закрытой секции. Не все из них были безопасны, некоторые были закованы в цепи, на которых висело несколько замков, парочка книг лежала на специальных подставках, были там и книги, от которых веяло смертным холодом, были рукописи, — много чего было, и все это, как подозревал Гарри, тянуло на нехилый срок в Азкабане. Среди прочих, там были и хроники рода Блэк — весьма интересные записи, которые не стоило давать маленьким детям или читать на ночь. В ту же категорию входила и книга, в которой описывались обряды и ритуалы, которые мог проводить глава рода, а так же некоторые их последствия. После ее прочтения Гарри понял, почему у четы Тонкс была только одна дочь, и почему у нее было такое дурацкое имя.
Все оказалось просто: рождение дочери у Андромеды было чудом, подарком свыше, за который мать заплатила несколькими годами жизни. Изгнание из рода сильно ударило по ее здоровью, недаром она выглядит как ее старшая сестра, проведшая более десяти лет среди дементоров в Азкабане, в отличие от Нарциссы, кажущейся гораздо моложе и здоровее. Отрезанные от рода долго не живут, они фактически являются живыми мертвецами (Гарри стал наследником Сириуса по его завещанию после изгнания того из рода, а не после гибели, и распоряжался крестный имуществом мальчика по разрешению магического опекуна, Альбуса Дамблдора), вернуть миссис Тонкс на гобелен, как она и говорила, невозможно. Судя по всему, ей оставалось лет десять-пятнадцать.
Вот только Гарри не мог допустить, чтоб Тедди потерял последнего человека, который мог ему рассказать о родителях. Сам Поттер знал о Тонкс слишком мало, да и о Ремусе не особо, он даже не знал, как звали его родителей. Хотя, имен родителей собственной матери он также не знал, а как звали родителей отца, узнал на гобелене Блэков.
Кстати, в гостиной висела только копия гобелена, сделанная, очевидно, для Вальбурги. Настоящий находился в кабинете главы рода. Отличить их было просто: на настоящем отражалось текущее состояние рода, а когда Гарри невольно стал главой рода, то его имя появилось и на гобелене.
В книге кроме всего прочего упоминалось, что введение в род мага в ряде случаев продлевает его жизнь. Но в ряде каких? И тогда Гарри решил посоветоваться с самой миссис Тонкс.
Библиотека лишь притушила тревогу, не уняв ее до конца. Причину ее Поттер понял, когда Кричер принес ему очередную порцию пилюль. Он вспомнил о шкатулке с зельями, которая пылилась где-то в доме: вернувшись тогда из Министерства, он велел забрать ее Кричеру и забыл о ней. Не вспомнил о зельях и Кингсли, когда расспрашивал вместе с Артуром Уизли о случившемся. А ведь Министр говорил, что эти зелья находятся под жестким контролем, но за эти недели никто не пришел проверять, принимает ли их Гарри или нет. Это не могло не настораживать.
7. 9-11 июля. Принятые решения и день рождения Тедди
Скамейка в безымянном скверике в Торнтон-Хите, поистине, дивное место. На ней хорошо получается принимать решения. Еще она замечательно подходит для встречи с родственниками.
Когда тревога и беспокойство Гарри достигли своего апогея, и он понял, что впустую наматывает круги по кабинету, он сбежал именно на эту скамейку. Стоял тихий будний день. Ближе к вечеру выглянуло солнце, и в сквер пришла компания подростков лет пятнадцати. Они затеяли веселую игру с маленьким мячиком, дурачась и беззаботно смеясь. Все это было настолько далеко от магов, интриг, палочек и зелий, что казалось ненастоящим. Но в какой-то момент ненастоящим показались как раз маги и их проблемы, а реальным — вот эта веселая компания мальчишек на пару лет младше самого Гарри. Поттеру вдруг захотелось встать со скамейки, где он сидел как столетний дед, и присоединиться к этой разбитной компании, забыв магов как страшный сон. Только не получится, не дадут ему забыть, найдут и напомнят. На какое-то мгновение он захотел перестать быть Гарри Поттером и пойти играть и дурачиться с теми ребятами, но потом минута малодушия прошла. Он тот, кто есть, и попытка сбежать от проблем эти проблемы не решит совершенно.