— В отличие от своих подельников, Малфои на людях были весьма сдержаны в поступках, а за слова… — Министр развел руками, потом посмотрел на большие напольные часы и встал с кресла.
— Мне пора. Если захочешь посетить миссис Малфой, держи разрешение. — Кингсли протянул свиток. — До встречи. Не провожай, я сам найду дорогу.
Шеклболт уже был у двери, когда Гарри вспомнил еще кое о чем:
— Мистер Шеклболт, подождите!
Тот замер и повернулся, приподняв брови. Поттер подскочил с кресла и в два шага оказался рядом с Министром:
— Мистер… Кингсли, тогда, когда мадам Помфри меня осматривала, что она вам сказала?
— Ничего страшного, переутомление и нервное истощение. Рекомендовала тебе недельку отдохнуть. А что случилось?
— Понимаете, у меня непорядок с магией, она ничего по этому поводу не говорила?
— Нет. Ты не пробовал обратиться в Мунго?
Поттер покачал головой:
— Мне не очень хочется появляться в клинике, опять журналисты понабегут и всякую чушь напишут…
Молодой маг чуть заметно поджал губы. Понятно, значит, читал вчерашний «Пророк», в котором обстоятельно и со смачными подробностями рассказывалось, что Гарри Поттер отдыхает на каком-то французском курорте.
— Хорошо, думаю, ты прав, не стоит тебе там показываться. Я поищу специалиста, который разберется, что у тебя там случилось. Заодно и камин тебе подключим, хорошо?
— Спасибо. Извините, что нагрузил вас проблемами, будто мало их у вас и без меня.
— Тоже мне проблемы! Если б они все были такими!
Министр Шеклболт сверкнул улыбкой, попрощался кивком и стремительно вышел.
Восемь лет спустя Франко из интервью Денниса Криви с Министром Шеклболтом узнал, что тот был прекрасно осведомлен, где провел неделю национальный герой магической Британии. Кингсли поднял полаврората в воскресенье вечером, когда Гарри не ответил на его записку. Спустя всего пару часов авроры нашли Поттера в Кройдоне, в больничной палате, спящим после операции. Мисс Саммерс, старшая медсестра, заверила работников аврората, что с мистером Поттером ничего страшного не случилось, операция прошла успешно, но волноваться ему категорически запрещено. А воскресное распитие кофе успокоило Министра: Гарри выглядел отдохнувшим, спокойным, более здоровым, чем неделю назад. Правда, в интервью ни слова не говорилось о том, что после этого, во избежание повтора подобной ситуации, к Поттеру приставили наблюдателей. О которых, к слову, Гарри не сказали, но их в конце июня заметил-таки Кричер.
После ухода Шеклболта Гарри подошел к окну гостиной и прижался гудящим лбом к стеклу: с первой их встрече в мае слова Министра заставляли его задуматься. Свежеприобретенная паранойя не позволяла слепо верить Кингсли, побуждала искать скрытый смысл в словах. От мучительных раздумий его отвлек бой часов. Пять часов пополудни. Кажется, миссис Малфой хотела его видеть? Со всем прочим он разберется позднее.
— Кричер!
— Да, хозяин Гарри.
— Ты можешь перенести меня в Малфой-Мэнор?
— Да, хозяин Гарри. Кричер стар и слаб, но он может отвести хозяина к мисс Цисси.
— Замечательно. Идем.
Эльф взял юношу за руку и они аппарировали. Дом погрузился в тишину, лишь на кухне ветер шелестел небрежно брошенными Поттером на столе выписным эпикризом, рекомендациями диетолога и рецептами на магловские препараты. Совсем скоро Гарри об этом пожалеет, потому что их увидит Кричер.
А пока он шел по аллее навстречу аврорам, дежурившим у входа в поместье. Основное здание было опечатано, и миссис Малфой и группа авроров проживала в небольшом флигеле неподалеку. Поттер протянул старшему группы свиток с разрешением на посещение, и его провели в комнату, где Нарцисса Малфой коротала день за чтением какого-то романа.
Миссис Малфой благоразумно согласилась с планом Министра, озвученным Поттером, ведь Малфои, несмотря на спесь и чистокровность, могут пойти на компромисс, если необходимо, а потому способны договориться с кем угодно. И, если честно, Франко в свое время очень хотел обладать подобным умением. У него до сих пор это получается как-то не очень или вообще по-дурацки.
4. Июнь. Часть 1. Начало
Человеческая память — забавная вещь: мы порой помним то, что не случилось, и не запоминаем произошедшее, а день нам кажется насыщеннее событиями, чем месяц до него, хотя на самом деле все не так. В воспоминаниях Франко июнь девяноста восьмого года наполнен суетой и новыми встречами, а май — пуст и отдает горечью одиночества. А вот если судить по воспоминаниям заместителя Министра Персиваля Уизли, то дело обстоит несколько иначе: если в мае Гарри Поттер, будучи советником Министра, активно участвовал в деятельности Визенгамонта и присутствовал почти на всех заседаниях, касающихся реформирования законов магического общества, то к середине июня он отошел от дел и сложил с себя полномочия и крайне редко появлялся на публике. Господин заместитель Министра связывал этот факт с необходимостью восстановления здоровья героя, чтобы он мог пройти отбор в Аврорат. Далее мистер Уизли категорически отрицал слухи о разногласиях между Победителем Того-Кого-Нельзя-Называть и Министром Шеклболтом, которые могли привести к отставке мистера Поттера. Когда Франко прочел это интервью, он саркастически усмехнулся: ага, как же, разногласий не было. Их действительно не было… в начале июня.