Ещё при ударе ладей Гебала, Ипи научился оценивать бросок своих воинов по воплю врага, ибо, даже сотня немет — не так много. Сейчас же бросок был великолепен, видимо, пираты, прибывшие на двухрядную ладью, не успели рассесться и воздеть щиты, но вопили они так, будто бы ладья Тисури проваливалась в воды Ам-Дуат, и твари Апопа уже начали терзать их Ка. Впрочем, вопили недолго. Тем лучше. Тем лучше, что огненный шар Шарден, перелётом, поразил царскую ладью, и та, едва не протаранив ещё одну, развернулась, медленно занимаясь.
Не успели воины Та-Кем возрадоваться, как две сотни дротов взмыли с ладей врага. Абордажники и Хранители воздели длинные и тяжёлые щиты, а лучники, пригнувшись, приготовились к удару. Нефер-Неферу перевела на другой Берег только двенадцать воинов и шестерых гребцов левого борта, более беззащитных для удара справа. Ипи Ра-Нефер взбежал на надстройку, не поднимая дорогого щита, что было понятно для Дважды Посвящённого, но, с удивлением увидел, что Ра-Неб, дабы приободрить воинов и моряков, равно, как Маху-Нахт не подняли щита.
В обе стороны вновь полетели копья. Внезапно Ипи метнулся со стрелковой надстройки к мосткам, на которые установили три его новых осадных лука — Гнева Тути не бывает много. «Громовую! Быстро! Подать мне!» — подносчик, пригибаясь, притащил несколько громовых стрел. Пусть воины и пираты Тисури узнают вкус зловонной соли и крови Геба, как узнали вкус крови Геба с красной солью, делающей огонь жарким как меч Хранителя Сети, и неугасимым водою! Стрелки, занятые метанием, отвлеклись на мгновенье, дабы взвести осадный лук, напряглась бронзовая рессора и слоновьи рёбра… Длинная лучинка подожгла трубку, и стрела сорвалась, направляясь к двухрядной ладье… Увы… Ра-Неб разочарованно посмотрел на Ипи, ибо Верховный Хранитель не попал в палубу, только вмяв щит, висящий на носу, верно, подумав, что лучше и надёжнее бы стрелкам метать дроты. Но Маху-Нахт не разделял мнения капитана и улыбнулся Знаменосцу Великой зелени, зная, что на поле сражения ужас надёжнее бронзы. Взметнулось сине-жёлтое пламя, осев сероватым дымом на носу ладьи, переднее рулевое весло, укреплённое как таран, упало в воду, а, через мгновения, не слыша свиста дротов и криков раненых воинов Священной Земли, не видя блеска бронзы, все заметили пролом в защитном бортике, за которым, готовясь к абордажу, укрывались воины Фенех. «Заряжайте, отродья Апопа!» — Ипи Ра-Нефер не к стати помянул Хозяина Мрака, ибо один из стрелков Знаменосца, взводя рычаг, захрипел, а из спины, вонзившись в палубу, вышел дротик с окровавленным остриём. Стрелы Гнева Тути не зажигали дерева, грохоча мгновенно, Ипи был прав. Вторая — и уже последняя тяжёлая осадная стрела пошла прямо в пролом защитного борта. Грохот и раздался уже на корме, собрав свою жатву обрывками меди.
В следующий миг палуба под ногами Ипи Ра-Нефера дрогнула — уцелевшая царская ладья Тисури ударила подводным клювом днище «Себек-Сенеба». Раздался короткий, похожий на хлопок, треск, с каким падает подрубленная пальма или тамариск. Знаменосец Великой Зелени впервые не совладал с собою, с опаской обратив взор на Ра-Неба. Сие не укрылось от старого капитана, и он тут же подбежал к Ипи, ещё на ходу крича: «Достойнейший! Это лопнул киль ладьи Джахи! Не тревожь свой Ка, Знаменосец!» — и тут же обернулся, заорав на моряков, — «Что вы стоите, как храмовые изваянья, отродья Дуата? Если ладья Тисури разбилась о толстую и волокнистую пальму, это не значит, что под водою нет течи, которую следует законопатить!»
Ипи Ра-Нефер мгновенно понял, что опасности нет, тем более, зная, что Тути-Мосе перебрал свою ладью четырьмя поперечными стенами из кедра. Слова Ра-Неба не преминули подтвердиться — царская ладья просела, а мачта её упала с грохотом. Но это значило только одно — больше ста воинов, ибо лучники Фиолетовой тоже были хорошо вооружены, бросятся на палубу пятирядной ладьи, ибо иначе — найдут своего Дагона на дне Зелёных вод. Одна за одной, четыре двухрядных ладьи приставали к борту, круша и сминая укреплённым рулевым веслом тонкую бронзу кринолина, хотя и она была слишком сильна для дерева. Не составила исключения и ладья, расстрелянная Верховным Хранителем. Уцелевшая пиратская лодка ловко зашла за корму и прицепилась. Значит, почти четыре сотни воинов Тисури (ибо Ипи не знал, какую жатву собрали дроты и гремучие стрелы) хлынут на палубу великой ладьи. Короткие и прочные вёсла нижнего ряда, упёртые гребцами в кедр, удерживали ладьи подальше, ломались, но нередко пробивали днища пальмой, оснащённой медным шипом, но это не решит многого.