Во-вторых, Джайлз, при всей своей вспыльчивости, все же реагировал довольно однозначно. Он либо злился, либо нет. Либо радовался, либо нет. И Диего был бесконечно счастлив, что не приходилось вновь играть в угадайку, слыша нейтральное: “Все хорошо”. И гадать, насколько злые и темные мысли роятся за совершенно пустыми в такие минуты глазами.
А в-третьих… да то же самое, что и во-первых. Ему самому уже не двадцать пять. Он повидал много людей, прочитал много книг и подружился с собой. Он может себе позволить не вестись на провокации, может находить подход. Должен его находить. И ни в коем случае не делать того, о чем пожалеет, как бы старательно его ни провоцировали.
Принесенный кофе обжег язык, заставив поморщиться. Это немного отрезвило. Взрослый человек с важной миссией, да. А проверять температуру жидкости, прежде чем вливать ее в себя, так и не научился.
На душе от этой простой глупости почему-то стало чуть легче. И, все же, мысли невольно раз за разом возвращались к первому дню и первому конфликту. И чертовому ремню, вытянутому почти машинально и сжатому в собственной руке.
Тошнота от этой мысли была почти физической.
Нет, он не станет повторять своих ошибок.
Руку он на парня не поднимет.
* * *
Легкие пекло, но остановился Джайлз только когда за спиной остался по меньшей мере десяток улиц. Он и сам не знал, куда бежит, однако не сильно удивился, увидев знакомый переулок и заколоченные окна.
И правда — куда бежать от настоящего, кроме как в прошлое?
От памяти о том, как в пустующем ныне доме кипела работа, невольно сдавило горло. А ведь совсем еще недавно это было. Интересно, где теперь семья кожевника? И как бы все сложилось, попросись он тогда с ними?
Джон, младший сын хозяина, перед отъездом долго ревел, цепляясь за Джайлза и убеждая, что отец непременно возьмет его с собой, стоит только попросить. Но юноша не попросил и бывший хозяин, на прощание пожав руку и пожелав удачи, уехал с тем немногим, что удалось сохранить, оставив подмастерье на пустой улице.
Нет, молодой человек не жалел о том, что попал к Дарнеллу. Совершенно точно не жалел.
И, все же, не смог отказать себе в удовольствии распахнуть незапертое окно, и, тенью соскользнув по водосточной трубе на мягкую траву сада, броситься прочь.
Это не было побегом в прямом смысле, хотя бы потому, что он совершенно точно собирался вернуться. Просто запертая доком дверь автоматически стала вызовом. Дарнелл правда думает, что одна-единственная дверь удержит его там, где он не хочет быть?
Это, впрочем, не было единственной причиной смыться через окно. Просто какой-то скотский голосок нашептывал в ухо, что теперь-то уж точно доктор не сможет отмолчаться и покажет, что думает на самом деле.
Мотивация выходила странной во всех отношениях. Не то чтобы он хотел скандала, не то, чтобы ему хотелось в итоге получить по шее. Но почему-то непоколебимое спокойствие наставника злило. Будто ему совершенно наплевать, будто все, что делает или не делает ученик не имеет никакого значения. Будто сам он не имеет значения.
Быстро прошагав мимо чужого теперь жилья, Джайлз бездумно побрел по окутанной сумраком дороге. И не сразу заметил прилипшую к нему тень.
Поначалу она лишь изредка мелькала за поворотами, но вскоре осмелела и кралась почти по пятам, пока, наконец, юноша резко не остановился и не развернулся на сто восемьдесят градусов. За спиной никого не было — а в следующий миг к горлу прижался кинжал.
— Не страшно юному джентльмену в такой одежке шляться одному по переулкам? — насмешливо протянул над ухом знакомый голос. — Тут ради одних пуговиц зарезать могут.
Глава 7
— Густав? — расплывшись в улыбке, Джайл отвел от горла лезвие и обернулся к высокому, достаточно молодому еще мужчине. — Какими судьбами?
— Это ты мне скажи, — тот спрятал лезвие в потайные ножны, приобнял собеседника за плечи и повел в ближайший переулок. — Неужто тебя выпустили из золотой клетки? Слышал, лейб-медик взял тебя в услужение.
— Скорее в ученики, — юноша постарался, чтобы в голосе не прозвучало ни намека на бахвальство или что-то похожее, отлично понимая, насколько подобное было бы отвратительно. Выбиться в условные люди без всяких личных усилий и хвастать этим перед теми, кому повезло меньше – сам он за такое как минимум подправил бы физиономию.