— Да, кстати о нем, — Обри, кажется, слегка занервничал. — Когда вы уехали, в камере произошла драка. Большинство заключенных утверждают, что зачинщиком был Янг. Пока что он изолирован, и, по-хорошему, мне следует принять меры. Сами знаете, если оставлять подобное безнаказанным, порядок потом навести будет очень сложно.
— Вы слишком буквально поняли мою надежду на сохранность арестованного, — Крис улыбнулся кончиками губ. Желание спасти Джайлза никак не отменяло тени злорадства. — Я ни в коем случае не протестую против мер пресечения. Хотя, конечно, его вина не доказана и нет смысла причинять ему вред, верно? Самого факта прогулки до камеры пыток хватит и на то, чтобы устрашить местную публику, и чтобы окоротить юнцу язык и поумерить желание махать кулаками. Совершенно не обязательно что-либо с ним там делать. Он полностью в вашем распоряжении. Но могу я поговорить с ним? Настроить, так скажем, на сотрудничество.
* * *
За пару часов в холодной одиночной камере голова поостыла и думать стало в разы легче. Ничто из надуманного не радовало, но, по крайней мере, это выглядело как план, хоть и хреновый. Тем более, то, с каким единодушием почти все арестанты указали страже на него после вопроса о драке, снимало всякую моральную ответственность. Фрэнк и еще пара ребят пытались заступиться, но что такое одиночные голоса? Значит и думать нечего, он сам по себе.
Зазвенели ключи.
— Ни дня без неприятностей?
Крис, скрестив руки на груди, застыл в дверном проеме, критически осматривая узника с головы до ног. На лице читалось то же выражение, что временами и у доктора: равно соотнесенные желания пожалеть и наградить затрещиной.
— Не думал, что буду рад тебя видеть.
— О, мы перестали шипеть? — опустившись на корточки перед сидящим, капитан взял его за подбородок, стараясь оценить ущерб, нанесенный лицу в драке. — А как же «Иуда»?
— Извиняться не стану, — хмуро бросил Джайлз. — Ты мог бы мне все объяснить. И прекрати пялиться, ты свой шанс стать врачом некогда упустил, так что иди воюй.
— Бестолочь, — беззлобно цыкнув, Крис разжал пальцы. — Объяснить ему. Тебе много чего объясняли, ты же не слушаешь.
— Теперь слушаю, — устало признался Джайлз.
— Очень хорошо. Тебя ждет еще один допрос в ближайшие пару часов, было бы замечательно, если бы ты не плевался, как сковородка с кипящим маслом, а полноценно и вдумчиво отвечал на вопросы. Если все получится, твои показания сыграют не последнюю роль, так что слушай и запоминай.
Глава 24
— А что меня ждет за драку? — вопрос Джайлз решился задать, лишь когда Крис, отдав все необходимые инструкции, собрался уходить.
— А что обычно бывает за нарушение режима в тюрьме, как ты считаешь? — ехидно спросил Крис, оборачиваясь. И уже серьезно добавил. — Не переживай, мистер Обри человек не жестокий, я почти со стопроцентной вероятностью могу уверить тебя, что ты уйдешь от палача своими ногами.
Это было даже немного смешно. Наверное потому, что на фоне всего происходящего даже визит к палачу казалась мелочью. Или потому, что выжженные всем произошедшим нервы уже отказывались адекватно реагировать на окружающий мир.
— Успокоил, — Джайлз вдруг прыснул, не в силах восстановить серьезность даже под недоуменным взглядом. А когда смех прошел, выдавил. — Дай угадаю, ты мог попросить отменить наказание, но не счел необходимым? Ох уж эта ваша фамильная, чтоб ее, логика.
– А? – Крис, очевидно, отсылку не понял, пришлось пояснять.
– Мистер Дарнелл тоже вполне мог договориться и сделать так, чтобы меня не потащили тогда на площадь. Но счел разумным оставить все как есть. Нет, ты не подумай, я понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, – махнул рукой Кристофер. – А может и понимаешь, да не так. Он, конечно, мог прямым текстом сказать королю, чего и почему хочет. Но вот сейчас например его слово по вопросу твоей дальнейшей судьбы уже не значило бы ничего, потому что очевидна была бы пристрастность. Это только в твоем воображении важные люди могут просто прийти и взять все, что угодно. В реальности доктору Дарнеллу, при всем его влиянии, приходится выкручиваться, как нам с тобой и не снилось.
Джайлзу оставалось только пожать плечами и сосредоточиться на сказанном, чтобы не думать о том, что предстоит.
* * *
Забытый сон поселился неприятной тяжестью в висках и мерзкой ломотой в переносице и дальше, в глубине глазниц.
Слуга принес уже третью чашку кофе, но даже он, щедро сдобренный дядюшкиной отравой, не помогал – неумолимо клонило в сон.