В ушах загудела кровь, потому следующие реплики он пропустил. И очнулся лишь, когда залу вновь напомнил густой убедительный голос:
— Какие еще доказательства у меня могут быть? Разумеется, они все предусмотрели. Мы всегда шли к исполнению своего плана, но всегда чуть-чуть не успевали. Я уже признался в том, что собирался ограбить конвой и забрать изрядное количество пороха, а теперь вот думаю — не даром же все сорвалось? Мы поджидали в засаде капитана, который должен был командовать отрядом, но он не явился, а на его место поставили кого-то еще, кто повез порох другой дорогой. Казалось бы, их спас случай — какова была вероятность, что именно в этот день офицер резко заболел? А потом думаю — а капитан-то близкий родственник того, в чьем доме живет Джайлз Янг.
* * *
Вот и приплыли.
Доктор предупреждал, что история может выйти препаршивая, но чтобы настолько…
Выходя для дачи показаний, Крис чувствовал на себе десятки колючих взглядов. И осознавал, что одно неверное слово — и отсюда он уйдет не свидетелем, а обвиняемым. Чертов Густав. Чертов Джайлз. Чертовы интриги.
Слова Густава звучали бредово, судья не мог этого не понимать. И, все же, даже семя сомнений сейчас – непозволительная роскошь. Все должно быть однозначно, но о какой однозначности можно говорить, если история с порохом действительно ложится как по нотам?
— Капитан Дарнелл, — голос судьи звучал непривычно заинтересованно. — Вы были вызваны для дачи показаний касательно ученика вашего дяди, однако теперь у суда есть к вам несколько вопросов касательно открывшейся информации. Когда вам стало известно о заговоре?
— Я не могу назвать точную дату. Около полутора месяцев назад.
— Откуда вам это стало известно?
— Мне сообщил Джайлз Янг. Мы не были с ним близки, но юноша растерялся, узнав о готовящемся преступлении и, не зная что делать, обратился ко мне.
— И какое решение вы приняли? — с нажимом спросил судья. Крис не сомневался, что после разговора доктора с королем у него были определенные инструкции, в каком свете воспринимать сомнительную затею шпионажа: как же не одобрить то, что послужило на благо короля? Но новые обвинения, кажется, пошатнули веру в правильность такого подхода.
— Я принял решение не ловить дым голыми руками, — спокойно отозвался молодой человек. — И велел Янгу разузнать что-нибудь более весомое.
— Ставили ли вы в известность о заговоре лейб-медика Его Величества? В какой момент Диего Дарнелл узнал о связи своего ученика с Варротом?
— О связи, полагаю, доктор Дарнелл знал изначально, ведь Джайлза судили вместе с Варротом, — Крис не удержался от чуть язвительной улыбки. — А о новых похождениях юнца ему стало известно от меня в день ареста Густава.
— Что вы можете рассказать о том дне, когда должны были сопровождать конвой? — тон судью, кажется, слегка разозлил. Но так лучше, чем быстрее он выплюнет обвинения, тем более недоношенными они будут. — Вы не могли приступить к обязанностям по состоянию здоровья, если верить рапорту вашего начальства. В чем была причина и почему она нигде не значится?
Ага, значит, воспринял слова Густава всерьез. Скверно. Правду не скажешь, не вяжется с идеей, что Джайлз шпионил. А версия, что Джайзл отравил его случайно… Даже сам Крис до конца не верил в это с самого начала. Наверно именно поэтому не прибил мальчишку прямо в камере, когда тот, глядя в пол, признался, как все было на самом деле. Значит, придется дать судье другую причину, по которой подробности скрывали, спасибо генералу, не обозначившему деталей.
— Вынужден признаться, что не был болен, — Крис слегка опустил голову, будто бы стыдясь своих слов. — Я был мертвецки пьян.
По залу пронесся шумок, судья досадливо поморщился. Ему не нравилась идея упускать столь многообещающий поворот событий.
— Кто сможет подтвердить?
— Подозреваю, лейтенант Свон. Именно он проводил меня в казармы, увидев, что я с трудом держусь в седле.
Свон умничка, даже если и понял, что дело не в виски, скажет все как нужно, своих сдавать не станет. Хоть бы не вылез кто погаже.