Ольга… Проблема в том, что если ею управляют, то это не она, а кукловод дергает за ниточки. Осталось его найти и убить. Ждал, пока мой блеф сработает. Есть только небольшая загвоздка: какую важную информацию я собираюсь передать?
Через тридцать минут к нам снова пожаловали: три военных и какой-то офицер. Тут достаточно темно, я не могу рассмотреть его лицо.
— Ну, Дарий… Что ты там хотел передать? — спросил меня знакомый мужской голос.
— Имя, звание, — отрезал я. — Я вас не вижу.
— Наглец! — вспылил офицер.
Через пять минут, пока он пыхтел, в клетку принесли лампу.
— Лейтенант Твердохлебов? — удивился я.
— Старший лейтенант! — рыкнул Самсон.
— Да, как скажете…
Трутень сюда перевел? Логично, если его сорвали, то поместить на важное место нужно своего человека.
— Ты говорить собираешься? — зло посмотрел на меня Твердохлебов.
— Так точно! Я, выйдя за стену, отбился от отряда, последовал вперед. Оказался на поляне, где заметил несколько людей в черных накидках и капюшонах, они несли чье-то тело. Проследил за ними до портала, заметил, что на руках у них был Солнцев. Прыгнул за ними и оказался в лесу, вот только мужиков уже не было. Я пошел обратно. Отбивался от монстров и добрался до своих. Но оказалось, что мои действия расценили как трусость и бегство.
— Что? — открыл рот Самсон.
Повисла пауза, и тут закричал Борзов, что он знал, Борис жив, а ему не верили. Военные стояли в шоке. Понимаю, что моя история шита белыми нитками. Единственная надежда на Твердохлебова и на непонятный приказ ему от Трутня.
— Выпустить! — заявил старший лейтенант.
Клетку открыли, я вышел. Вот он, первый шаг на пути возвращения Солнцева и мести тварям. Меня сопроводили до домика военные, которые вели, переглядывались. Самсон молчал.
Я оказался в кабинете, и тут нахлынули воспоминания. Диван, стол, заваленный бумагами, и запах табака. Мне приказали сесть, а потом дали листок для рапорта.
Пока я записывал свои показания, Твердохлебов сел на диван и закурил. Если я правильно предположил, то они знают о враге. Тут я дам им еще двоих, которые забрали живое тело Солнцева. Пусть думают. Описал подробности местности, то, как выглядела пространственная магия, мой переход.
Указывал много деталей, чтобы смогли за что-то зацепиться, да и так слова зазвучат более убедительно. Расписал внешний вид магов и то, как выглядел Солнцев. Указал, что у Бориса не было правой руки.
Когда закончил, получилось аж целых три листа. А у этого тела крайне красивый почерк. Самсон взял рапорт и стал читать, его брови периодически поднимались вверх. Отлично…
— Зайди! — крикнул Твердохлебов.
В кабинет влетел рядовой и уставился на меня.
— Нам нужна связь с подполковником Трутнем. Найди его и сообщи, что есть информация по Солнцеву.
— Есть! — выпрямился солдатик, ошарашенный приказом.
Он выскочил за дверь и куда-то побежал. Я же сидел и ждал. Мои слова и действия к чему-то должны привести. Главное, что теперь я не трус, а герой, который добыл информацию. Это должно мне немного развязать руки.
Следующий этап: попасть к профессору. Может, хотя бы у него будут какие-то идеи, как мне вернуть мое тело и обличье? Да и смогу хотя бы убедить Прохорова, что я есть я. То, что сейчас сделал, окончательно перерубило мне возможность представиться Солнцевым.
Но с учетом общего настроения это даже неплохо. Мой рапорт должен заставить Трутня подключиться к ситуации. Еще у меня остались трущобы, там уже привыкли, что я менял свои оболочки. Есть проблема: магия теперь другая, но можно попробовать их переубедить.
Голова искала возможности, все, что я могу использовать для достижения своей цели.
— Свободен! — тихо сказал Самсон и отложил мои бумаги.
Я встал и вышел. Теперь нужно как-то отсюда уйти. Можно дождаться ночи и тогда уже топать к профессору. На улице меня ждали военные, смотрели с выпученными глазами.
— Дарий… — обратился один из них. — Это правда?
— Да! — ответил и пошел.
Сейчас лучше не пересекаться с этими людьми. У меня нет памяти паренька, и могу проколоться. Посчитают умалишенным, тогда моим словам и рапорту не поверят. А я никак не могу себе этого позволить!
Зашел в первую попавшуюся казарму и упал на раскладушку. Даже если это не мое место, сошлюсь, что за неделю выживания устал и прилег отдохнуть. Сон, собака, никак не шел.