Сейчас, спустя всего сутки, стало очевидно, что Колиньи не очень-то справился с ролью миротворца. Это было понятно по необычному поведению дворцовой охраны, по гулу голосов в коридоре, несмотря на поздний час. По множеству странных мелочей, на которые все труднее было не обращать внимания. А Колиньи продолжал сидеть в отеле де Бетизи, кропая бессмысленные письма королю! А он, Генрих Наваррский, ничего не предпринимал, переложив всю ответственность на раненого адмирала. Хуже того, он лег спать!
Генрих резко сел, свесив ноги с кровати, и потянулся к звонку для вызова слуг, но передумал. Быстро натянув штаны и рубашку, он с отвращением взглянул на тяжелую кольчугу и отодвинул ее в сторону. Маргарита с тревогой наблюдала за ним.
– Куда вы? – спросила его жена. – Ночь на дворе.
– Не хочу мешать вам спать, – он ласково чмокнул ее в лоб и улыбнулся, но тут же опять задумался о другом.
Генрих выглянул в окно. Окутанный тьмой город только притворялся спящим. В ночной тишине было хорошо слышно, как вдоль реки разносятся чьи-то голоса, в воду мерно опускаются весла, по камням мостовой негромко звенят подковы.
«Встретиться с королем и объясниться», – думал он, застегивая колет. Поздний час не смущал его, ибо ночь эта лишь продолжала странный длинный день, который никак не мог закончиться. «Нужно поговорить с королем, пока еще не поздно… А если не удастся…» – что делать, если не удастся, Генрих не знал, но не сомневался в одном: гвардию необходимо привести в готовность. И пусть это, черт возьми, все видят! Дальше тянуть некуда. Генрих прицепил к поясу шпагу и кинжал и вышел из спальни.
При его появлении дворяне, до этого лениво игравшие в карты, повскакивали со своих мест.
– Кайвень, Сегюр, – подозвал король Наваррский.
Передав доверенным посланцам приказ, адресованный капитану гвардии шевалье де Телиньи, и дождавшись, когда за ними закроется дверь, Генрих вздохнул с облегчением.
В сопровождении двух десятков своих дворян он направился в правое крыло дворца, где размещался Большой Королевский Двор и личные покои короля. По коридорам сновали деловитые вестовые, из-под некоторых дверей сочился свет. Замок и не думал отдыхать. Однако к Карлу Генриха не пропустили. Заспанный камердинер в ночном колпаке с недоумением сообщил, что его величество изволит почивать.
Не зная, что еще предпринять, Генрих спустился во внутренний двор.
«Колодец» Лувра был полон народу, несмотря на поздний час. Казалось, все смены дворцовой стражи сегодня подняты на ноги, ярко горели факелы. Появления группы гугенотов никто будто бы не заметил. Остановив одного из пробегавших мимо гвардейцев, Генрих спросил, в чем дело.
– Готовимся к завтрашнему турниру, сударь, – бросил тот на бегу, очевидно, не узнав короля Наваррского. Больше от него ничего добиться не удалось.
И тут в толпе Генрих увидел Сегюра, который о чем-то спорил с караульным солдатом. Рядом топтался Рене де Кайвень. Им так и не удалось покинуть Лувр! Связи с Телиньи нет!
Они тоже заметили его и, бросив бессмысленную перебранку, подошли к своим. Но Генрих не успел ни о чем расспросить их, потому что боковым зрением он увидел, как к нему направляется небольшой отряд солдат во главе с офицером королевской охраны. «Легаст, – вспомнил Генрих, – кажется, так его зовут». Тот с самым невозмутимым видом сообщил, что его величество проснулся и готов принять короля Наваррского.
Все в этот вечер было так странно, что даже известие о неожиданном пробуждении Карла не удивило Генриха. Нервы его были натянуты словно струна, и Генрих искренне не понимал, как сейчас можно спать.
Он кивнул Легасту и, сделав знак своим людям следовать за ним, направился ко входу во дворец. Однако посланник короля преградил ему дорогу.
– Государь готов принять только вас, – грубовато сообщил он. – Мы сами вас проводим, ваше величество.
В его голосе отчетливо слышалась угроза, за спиной переминались солдаты. Однако их было меньше, чем гугенотов, и Генрих не вполне понимал, на что они рассчитывают.
– Не стоит утруждаться, – Генрих нервно усмехнулся, заметив, как рука Легаста потянулась к клинку.
Он сделал шаг назад и тут же оказался среди своих дворян, которые уже успели обнажить шпаги. Две группы людей застыли друг напротив друга с оружием в руках. Повисла напряженная пауза. Те и другие нерешительно переминались с ноги на ногу, все чувствовали себя глупо.
Вдруг тревожно и гулко ударил колокол маленькой дворцовой церквушки. Этот звук произвел эффект сорвавшейся тетивы, будто все только его и ждали. Эхо подхватило хриплый звон и пронеслось по каменным коридорам. Как по команде открылись двери казарм, и из них повалили вооруженные солдаты.