— Если ты сегодня умрешь, то хочешь, чтобы я забрал твою душу и донес до вершины Башни?
— Что ты несешь? — хмурится Бернард.
— Неважно, просто ответь, пожалуйста. Я могу её сохранить, либо оставить на месте, и тогда она будет поглощена Башней.
— Останки умерших навсегда пропадают где-то. Но если хочешь, можешь забрать мою душу в качестве трофея, — рыцарь пожимает плечам и отдает громкий приказ. — В бой!
Пришедшие вместе с Бернардом великие души и игроки только и ждали этого приказа, чтобы наброситься на меня всем скопом. Мы не смогли договориться, поэтому остается только убивать друг друга. Я вскидываю руку с пистолетом и выстреливаю в лицо вражеского командира, но тот резко пропадает из виду, а потом на меня сбоку обрушивается сокрушительный удар, от которого я аж отлетел на несколько метров. Каким-то образом Бернард очутился за моей спиной и со всей силы ударил по шее мечом, но барьер выдержал.
Мне, разумеется, не дают встать, надо мной возвышается еще один крестоносец, и его бердыш окутан волнами арканы. Отталкиваю себя телекинезом, уходя из-под удара, а земля на месте приземления лезвия вздрогнула и раскололась. Думаю, попадать под усиленные атаки не стоит, иначе расход псионической энергии станет слишком большим.
Другие навыки обрушиваются на меня, я даже не пытаюсь успевать их анализировать, просто стараюсь уклоняться, переходя в контратаку всякий раз, как появляется такая возможность. Уже трое больше никогда не встанут после моего выстрела, но легким сражение не становится в первую очередь из-за Бернарда. У него явно есть какой-то навык, дарующий невероятную скорость передвижения. Сейчас слева, а через мгновение просто пропадает из виду, нанося тебе удар с противоположной стороны, причем, чаще из слепой зоны.
«Ускорение мышления» ур. 4 помогает оценивать обстановку и мгновенно реагировать на изменения, но не дает телу такую же скорость. Меня уже окружили, то и дело кто-то пытается связать меня ближним боем, так как на дистанции мне будет очень просто расстреливать всех. Раз уж кто-то из них спустился на первый этаж, то они в курсе каких-то моих способностей и возможностей «Черного ската». Возможно, они тоже не поверят в то, что я новичок, поэтому будут относиться очень серьезно.
Гремит взрыв прямо перед лицом, потом ослепляющая вспышка, на секунду теряю возможность видеть что-то вокруг себя. Враги сразу этим воспользовались, один из них бросается ко мне с целью повалить на землю. Но, похоже, они не знают, что глаза — уже далеко не самый мой развитый орган чувств, поэтому я вижу бросок в мою сторону, но до последнего делаю вид, что ослеплен. Как только противник сделал последнее усилие, широко расставив руки, я ловко ухожу от захвата, приставляю пистолет к шлему и делаю отверстие в голове. Еще одно убийство на моих руках.
Кажется, моя способность выдерживать бешеный натиск, находясь в одиночестве против группы, поражает моих противников. Они не так рьяно пытаются на меня напасть, уже думая о том, чтобы минимизировать потери, но легче дышать я все еще не могу, так как Бернард не позволяет мне расслабиться. Я открываю огонь по врагам, но тут по моей руке прилетает мощный удар. Не будь защитного барьера, руку мне бы он отсек, но все равно пистолет я не удержал.
— Разоружен! Не останавливайтесь! — кричит Бернард на подчиненных, которые явно воспряли духом.
«Эй, вы серьезно думаете, что я был силен только из-за пистолета в руках?» — кажется, меня недооценивают.
Меня зажимают в клещи, пытаясь пробиться сквозь барьер вокруг тела. Если дать им ударить много раз, то они ведь и вправду пробьются, так что пора заканчивать. Они сами допустили просчет, приблизившись ко мне слишком близко. Я круто разворачиваюсь вокруг своей оси, завершая смертоносный удар, который вряд ли кто-то заметил. Только очень острый взгляд успел бы различить мимолетное искривление пространства вокруг меня, которое разрезало всех вокруг меня на две половинки. Подобно старому мастеру-самураю я оставил идеальный срез на бамбуковых шестах. Лишь с той разницей, что передо мной не бамбуковые шесты, а настоящие люди, так что это не то, что я с гордостью буду рассказывать внукам.
Тела валятся на землю вокруг, щедро орошая кровью песок. Я мрачно смотрю на Бернарда, который отвечает мне не менее тяжелым взглядом. Время разговоров закончилось, хотя я готов остановиться сразу же, как только увижу поднятые руки. Но крестоносец не собирается отступаться, его черный меч дрожит, но это не дрожь рук, а словно очень быстрая вибрация. Миг, и противник вновь пропадает из поля зрения, а потом обстановка ярко освещается дугами электричества.