Вокруг титана возникает нечто, похожее на грозовое облако, а потом во все стороны начинают бить электрические разряды. Я не знаю, что именно сделал мой помощник, но выглядит эффектно. Великан так и не выстрелил, позволив мне уйти дальше в зону огромных доменных печей, где того скорпиона быть уже не должно.
Глава 4
Остаток пути обратно до Храма Хаоса прошел без происшествий. Я смотрю на появление портала, через который вновь могу попасть в тайную обитель Слышащего, где мы отрезаны от эфирного канала наблюдения божеств и прочих. Высокий хозяин места в окружении щупалец встречает меня и хвалит за успешное завершение задания.
— Молодец, давай сюда колбу, я подготовил место для хранения.
Теперь предмет постоянно вращается сам в поле псионики, созданном мехалитом, а я могу втянуть био-броню обратно и одеться. В процессе просто не могу не поделиться впечатлениями от игры в догонялки с монстрами, но самое интересное, конечно, не это.
— В какой-то момент я потерял с тобой связь, так как неожиданно вошел в зону действия часового механизма. Там я будто перенесся в прошлое подземелья.
— Некоторые часовые механизмы действительно нестабильны в плане своего расположения, так что риск угодить в зону существовал, — спокойно отвечает мехалит. — Но, как я уже говорил, события будущего уже определены, поэтому даже это происшествие в него вписывается.
— Хочешь сказать, что мне было уготовано провалиться в прошлое?
— Думаю, что так. Ты там видел что-то? Или кого-то? — Слышащий садится на камень, будто не прочь обсудить это.
— Встретил мехалитов, которые занимались своими делами в эпохе до Башни Испытаний. Точнее, в то время делегация администраторов как раз прибыла сюда для заключения сделки, и меня посчитали её частью.
— Закономерно, так как иначе не объяснить появление немехалита, — кивает собеседник. — Ты говорил с кем-то?
— Да, с одним из мехалитов по имени Акил. Он провел меня до сокровищницы в прошлом, а когда я покинул область Сбоя Ангренажа, то вновь оказался в настоящем времени.
— Что же, это доказывает теорию предопределенности, — с чувством абсолютной уверенности говорит Слышащий.
— Поясни.
— Дай угадаю, ты ведь что-то рассказал мехалиту о будущем?
— Ну, мы с ним поговорили, но больше о его времени… — я вспоминаю детали разговора. — А, точно. Я пообещал ему, что в будущем у мехалитов появится шанс что-то изменить в ситуации с тотальным подчинением Коллегии Малеатор, намекая на Фракцию Глубин и Ядракрадов. Но прямо ничего не говорил.
— Я так и думал. Сам того не осознавая, ты стал частью пророчества, ведь до интеграции в Башню Испытаний и возвращения на поверхность меня звали Акил, и я был инженером наладочных работ на линиях от 49−1–7 до 49−9–9.
Я удивленно смотрю на такое откровение, не ожидая таких слов. Это что же получается, я встретил Слышащего до его изгнания в подземелья и преображения на Пути Хаоса? И стоит ли расценивать это таким образом, что я сам о себе создал пророчество, в которое теперь верят Ядракрады?
— И линия 49−6–11 тоже входила в зону твоей ответственности? И разве ты не забыл свое имя?
— Да, входила. Насчет этого я тебе соврал, так как мое прошлое никак тебя ранее не касалось.
— И ты действительно в прошлом встречался со мной, от меня же узнав о будущем? Это создает временной парадокс, так как я впервые за пределами родной планеты.
— Манипуляции со временем сложны и нестабильны из-за того, что время — это не прямой вектор из точки прошлого в точку будущего. Это линия, искривленная субъективными точками зрения относительных наблюдателей. Я не эксперт в таких вопросах, поэтому не могу точно сказать, являются ли зоны Сбоя Ангренажа отдельными версиями реальности, но пророчество мне известно из другого более авторитетного источника, чем случайная встреча в прошлом. В моей памяти нет воспоминаний, где я бы встречался с иномирцами до поднятия на поверхность.
— Тогда от кого ты узнал пророчество?
— Я не могу тебе этого сказать. Знания — это часто запретная сила, с которой нужно быть осторожным. Это же касается и тебя. Скажи, Акил в прошлом сказал ли тебе нечто такое, что ты еще не должен был знать, м? — если бы у Слышащего были глаза, то они бы сейчас не отрывались от моего лица.